Вера Петрук - Ледяной принц

– Я привез тебе ключик от своего сердца, – игриво промурлыкал Содон, медленно спускаясь с ее трона. – Моя горячая королева может замерзнуть в этом ледяном аду.

Ариана вздохнула и направилась к столику с большой чашей подогретого вина со специями. Ей впервые захотелось чего-то холодного.

– Я не в настроении, – буркнул она, гадая, кто из советников на этот раз причастен к появлению в ее шатре герцогского сына. Аскуры считали, что если человек долго не может жениться или выйти замуж, то ему нужно больше времени проводить с опытными любовниками, чтобы разбудить в себе страсть и семейное влечение. Традиция, по мнению королевы, была абсурдной, но бороться с народными обычаями было все равно, что биться головой об камень. Ходили слухи, что у эрдженов имелись схожие обычаи. И почему ее мысли все время возвращались к этим ледяным бестиям?

Ариана не держала гарем, предпочитая добровольные отношения. Когда придворные поняли, что королева выходить замуж не собирается, но и плотская страсть ей не чужда, отбоя в желающих погреть ее постель не было. До того момента, пока первые любовники не стали делиться своими откровениями. Огненная владычица была безумно горяча – в буквальном смысле. И только любовники с определенными «увлечениями» могли продержаться с ней дольше, чем одну ночь. Почти все они были мазохистами – истинными или вынужденными. Последние старались и терпели ради подарков. А своих любовников королева одаривала щедро, как правило, родовыми землями.

Содон же, похоже, относился к числу первых, истинных мазохистов. Глядя на то, как парень ползет к ней на коленях, явно кайфуя от предвкушения боли, Ариана чувствовала, как оскорбление в ее душе вытесняет другое чувство – одиночество. Порой оно принимало такие удушающие размеры, что, будучи не в силах с ним справиться, Ариана скорее загоняла его в глубины души, где оно томилось, ждало своего часа и потихоньку ее отравляло. Самая могущественная Владычица Огня, которая когда-либо рождалась среди человечества, имела одно весьма уязвимое место, тщательно скрываемое, но все же явное. Ее горячее сердце было обречено биться в одиночестве. За тридцать пять лет Ариана полностью разочаровалась в том, что аскуры ценили больше жизни – в любви. Существовали плотские утехи, забавы и веселья, но в то вселенское чувство, которое повелевало судьбами, она не верила.

В отличие от предыдущих любовников Содону не нужен был замок на побережье, хотя королева уже одарила его за три ночи любви и страданий. Содон привязался к мучениям, которые ему доставляла плотская связь с Огненной владычицей, и от этого сердце Арианы мучилось и страдало. Если бы королева была садисткой, уравнение бы сложилось, но Ариана, которая могла лично отрубить врагу голову, глубоко страдала от того, что близость с ней причиняла любовникам боль. И когда понимала, что парень «подсел» на эту боль, немедленно с ним расставалась.

Королева почувствовала, что полог шатра откроется за секунду до того, как это случилось. Оттолкнув глупого мальчишку, который все еще надеялся получить очередной ожог губ, Ариана злобно уставилась на вошедшего мага. От портала до королевского шатра было шагов пятьдесят, но за это расстояние маг Бендиар успел едва ли не превратиться в сосульку. Вьюга снаружи разыгралась нешуточная.

«И зачем я торчу в этих ледяных дебрях, чего жду?» – философски подумала Ариана, пытаясь усмирить гнев, который усмиряться не желал. И вообще, что могло быть хуже первого в жизни поражения? Наверное, только третья плохая новость за день. И похоже, именно с ней Бендиар и пожаловал.

Кайл сидел во главе пиршественного стола, заваленном блюдами и яствами, которых ему никогда не доводилось пробовать ранее, в окружении людей, ни с одним из которых он не был знаком прежде. В его честь пели хвалебные гимны, в уши непрестанно вливалась лесть, взгляд метался по стенам роскошно инкрустированного зала, по богатым одеждам и сытым, довольным лицам. Голова болела от шума и от тяжелого обруча, который завтра должны были заменить на корону. Завтра должна была состояться коронация: прежний Кайл умрет, не прожив и двадцати пяти лет нормальной жизни, а новый Кайл взойдет на престол, чтобы подарить эрдженам победу в войне с огненными аскурами и продолжить славные деяния своего отца, правившего Аурелией почти полвека.

Все произошло так внезапно, что Кайл до сих пор ощущал на языке привкус кисловатого хлеба, который пекли в Академии. Он едва успел притронуться к завтраку, когда в столовую и в его жизнь ворвались незнакомцы, один вид которых обещал перемены – и не обязательно в лучшую сторону. Кайл знал, что однажды за ним придут, просто не ожидал, что это случится так скоро. Ведь королю Аурелии было всего шестьдесят, а эрджены славились долголетием. Известие о том, что он сын короля и воспитывается в Военной Академии тайно, ему сообщил наставник еще в детстве, когда Кайлу исполнилось семь. Новость никак не повлияла ни на его образ жизни, ни мышления – он жил в Академии с детства и не знал другого дома. Кайл спал со всеми в общей казарме, не получал почестей, выполнял те же трудовые повинности, что и другие ученики, нес обычные наказания при провинностях. О том, что у него особый социальный статус, напоминали лишь дополнительные экзамены, которые он сдавал специальной комиссии, приезжавшей из столицы раз в год. Как правило, комиссия всегда оставалась недовольной. Кайл был старательным, но звезд с неба на поприще военного дела не хватал. Ему нравилось учиться, но он бы с удовольствием расширил свою программу и другими предметами помимо тех, что были напрямую связаны с войной.