И вот теперь усталые путники брели по вечерней дороге.
– Деда, когда уже привал. – Мальчик не был капризным, но долгая дорога кого угодно заставит потерять оптимизм.
– Там вдали виднеется рощица, речка, вот там и заночуем.
Услыхав известие о долгожданном отдыхе, малец оживился и зашагал веселее.
Спустившись в ложбинку к воде, путники ощутили запах сырости, но зато здесь была вода и пища для костра. Самим им хватило припасов, любовно уложенных хозяйкой постоялого двора. Угур кинулся заниматься любимым делом, разведением костра, и ему уже не казался дневной переход таким тяжелым и утомительным. А старик, обхватив обеими руками свой посох, восседая на пне, с улыбкой озорно поглядывал за суетой мальчика.
Вскоре после ужина, на полуслове оборвав длинную речь, Угур сладко засопел. Старик неторопливо вынул тонкое одеяльце, ровесника мальчика, из мешка и укрыл его. Сам сел поближе к костру и стал подбрасывать сухие ветки. Он любил жизнь, несмотря на долгие годы странствия по свету, не переставал радоваться каждому дню. Не помнил, сколько ему лет и откуда он родом. Память избирательно стёрла все трудности и ошибки молодости, тяжелые годы ратной службы, а также многое другое. Но не стёрла умение владеть посохом, как оружием, и лечить людей, быть следопытом и разбираться в тонкостях природных явлений. Когда он считал, что достаточно долго пожил на этом свете и пора уже отправляться в дальнюю дорогу, покидая этот мир, судьба решила распорядиться по-своему. Возвращаясь однажды к месту очередного пристанища; он обнаружил разграбленный караван. Живых людей и ценностей там не было, хотя он не сильно смотрел, телеги с товаром увезены, то там, то здесь лежали тела охраны и сопровождения. Старик подумал, что плохо оставлять на растерзание зверей неизвестных ему людей. Как всегда, неторопливо он стаскивал тела в общую кучу, а когда очередь дошла до молодой, красивой девушки, пронзённой стрелой, обнаружил маленький свёрток того самого одеяла, под которым сейчас посапывал его спутник, а в нём маленького мальчика. На шее у девушки висел большой медальон на простом толстом шнуре. Медальон старик забрал, повесил мальчику. С тех пор судьба старого отшельника круто изменилась. На протяжении последующих десяти лет ему было чем заняться, о смерти он не помышлял, жизнь вдохнула новые силы, и единственно о чем мог просить, это продлить его существование ещё немного. А имя малышу он дал Угур, что на языке древних означает дорога.
***
Туман.
Туман клубился, расстилаясь от ложбинки с неспешно текущей речушкой, белым молоком заполняя овраги и низины. Отсюда, с высоты верхних этажей замка Хозяина земли, хорошо была видна окружающая замок территория.
На небольшом балконе стоял человек, скрестив руки на груди. Невысокого роста, сухого телосложения; короткие, чуть с проседью чёрные волосы теребил холодный весенний ветерок. Серые пустые глаза устремили свой невидящий взгляд вдаль. На вид ему было лет тридцать, хотя с такой же уверенностью можно было дать и пятьдесят. Одет был в короткий кожаный колет, такие же кожаные штаны и сапоги. Справа в потёртом чехле висел длинный, видавший виды нож.
Его звали Туман. История его началась далеко отсюда. В соседнем королевстве, вернее в его столице. Самые первые воспоминания были о сливном коллекторе, где дурно пахло, но зато было чуть теплее. Родителей своих он не помнил, как и имени. В разные времена его звали по-разному: Малец или Гусь. Выживать во время его детства было тяжело, часто приходилось голодать, а те крохи, что удавалось украсть, приходилось делить на всех, согласно заслугам, в стае. Стаей называлась около тридцати бездомных оборванцев, главенствовал старый, подслеповатый, одноногий побирушка, сам он давно на промысел не ходил, но волчат посылал исправно. Очень ценилось умение срезать кошелёк с пояса зазевавшегося горожанина или, пробравшись через окно в небедный дом, стащить что-либо. В то время он и научился владеть любым оружием, какое под руки попадётся. Предпочитал, конечно, нож. Ведь нож – это и не оружие совсем. Но бывали случаи, когда приходилось противостоять королевским стражам порядка, вооружённым длинными саблями, и, судя по тому, что всё ещё остался жив, противостояния бывали успешными.
Так он дожил лет до четырнадцати. Неизвестно, чем бы эта жизнь закончилась, возможно, каменной тюрьмой или стычкой с гвардейцами. Но однажды, пробираясь через дом судьи, заметил, что на кухне кто-то подсыпает из перстня яд в пищу. А так как личной неприязни к судье у мальчика не имелось, то пробраться в комнату слуг не составляло труда. Сначала на него ополчились все и чуть не избили, затем подняли на смех, но наверх по цепочке передали. Судья тоже не поверил, но на всякий случай едой сначала угостили пса. Тот мучился недолго, а в доме началась паника. Мальчишка хотел улизнуть под шумок, но не получилось. И тут начались расспросы. Что, да как? Злоумышленников так и не нашли, а когда всё закончилось, его просто не отпустили и даже имя нашлось – Грэг.
Читать дальше