Денис Книшман - Небожители. Книга I

Впереди виднелся их домик, такой уютный деревянный дом – их убежище, островок счастья. Место, в котором они жили во время тренировок, в котором он по-настоящему узнал и полюбил её. Где он почувствовал, что такое быть нужным. Прибежище от всех невзгод. Здесь они мечтали и строили планы на будущее… кажется, только вчера…

Её смех эхом раздался в ушах Виктора. Жестокая шутка сознания.

Он оказался тут, потому что именно отсюда его изгнали в ад. Потому что попасть сюда было проще всего. Наверное, он просто не подумал, насколько тяжело ему будет вернуться сюда.

Он не может просто так уйти отсюда, он должен что-нибудь сделать, как-то увековечить память о ней.

Виктор сосредоточился, протянул руку и пропустил тьму через себя.

Сначала травинки потянулись вверх медленно, еле заметно, но с каждой секундой ускоряя темп, они увеличивались в размерах. Закручивались и принимали форму, которую рисовало им сознание мага.

Вначале это был просто бесформенный зелёный ком, но трава росла и изгибалась, изменяя его с каждой секундой, с каждым витком, и теперь из земли поднимался человеческий силуэт. Размытый и нечёткий в момент появления, но буквально через мгновение силуэт принял точные очертания изящной фигуры Василисы. Травяная статуя возвышалась над поляной, она стояла там и смотрела вдаль с задумчивой, слегка грустной улыбкой, точно так, как делала при жизни.

Трава затягивалась, лишние концы сами распадались в пыль. Фигура становилась всё чётче, стали проявляться мелкие детали лица.

Виктор закончил и нежно провёл пальцами по щеке травяной статуи… по щеке Василисы – его вечной любви.

Он ощутил порталы ещё до того, как те открылись. Тонкие струйки энергии собирались вместе, вычерчивая овальный проем, через который прошли знакомые фигуры.

Мухель и Хель возглавляли шествие колонны торопящихся войти внутрь инквизиторов и спешно закрыть за собой портал.

Незримые нити плели вокруг них барьер, не позволяющий никому и ничему открыть новый проход до его снятия.

Виктор мог бы прорвать барьер без особых усилий, но не хотел этого делать. Его жертвы сами, добровольно пришли к нему в руки, от такого подарка отказываться не хотелось.

Некоторых инквизиторов он помнил по инициации, другие были не знакомы тёмному магу. Их лица отражали целое сонмище смешанных чувств, но особо сильно выделялся страх. Он словно сочился сладким ароматом из многочисленных пор на их лицах и телах. Тьма внутри мага сжалась и довольно заурчала, как кот, предвкушающий вкусный обед.

Инквизиторы в белых доспехах толпились позади своих лидеров, готовые по первому же приказу броситься в бой, но сдерживаемые страхом перед своим врагом. Многие из них тоже помнили его, видели, на что он способен. Новый тёмный небожитель, что неожиданно вернулся из изгнания.

– Виктор Мельник, ты был изгнан из миров за преступления против самого мироздания, – внезапно прозвучавший громовой голос разорвал тишину. Мухель, всем своим видом напоминающий антропоморфного земного лиса, сделал шаг вперёд и смотрел, не отводя взгляда, прямо в горящие красным глаза Виктора, – ты был сослан в мир огня, где и должен прозябать вечность. Вернись обратно, в место, которое определил тебе Совет, или мы будем…

– Я знаю протокол, – перебил его Виктор, – я тоже инквизитор, не забыл?

– Бывший инквизитор, – отрывисто ответила Хель, – а теперь ты просто ещё одна угроза, которую требуется устранить.

– Да вы в панике, – откинув голову назад, расхохотался Виктор, – вы заперли меня там и надеялись, что на этом всё и закончится. Сожалею, вы меня слегка недооценили.

– Мы защищаем миры, глупый мальчишка, – Хель сжала в руках огромный, покрытый скандинавскими рунами меч, – мы боремся за спасение миров.

– Убийство Василисы, полагаю, тоже было совершено ради спасения миров?

– Она была дорога не только тебе, её смерть – случайность, и ты это прекрасно знаешь, – прорычал Мухель.

– Я знаю только то, – Виктор улыбнулся, обнажив острые зубы, – что у меня отняли всё, и теперь я отплачу тем же.

– Ты сам виноват, – пожал плечами лис, – ты оружие, и навсегда им останешься. Даже она это понимала, потому и согласилась уйти с тобой и этим спасти мир.

– Она любила меня, – тёмный яростно сжал кулаки, и пространство вокруг него завибрировало.

– Она любила свой мир и была готова пожертвовать собой, чтобы спасти его.

– Ты врёшь, Мухель, и я позабочусь о том, чтобы эта ложь была последней, прозвучавшей из твоих уст.