Олег Гриценко - Вторжение. За ними тьма

Очень скоро волна убийств и разрушений докатилась до казарм у центральной площади, где остатки гарнизона все же смогли организовать оборону. Их опытный командир, ветеран многих войн и карательных походов Пикемаль, уже был ранен, но не утратил контроля над ситуацией. Солдаты под его руководством заняли периметр площади, городские лучники показались в окнах и на крышах ближайших домов.

Первые выстрелы наконец поразили незваных гостей. Но, к удивлению защитников города, это их не остановило. На глазах у всех утыканный стрелами чернокожий гигант врезался в группу стражи и быстро разметал ее. Окровавленный меч выпал из мощных рук лишь тогда, когда рогатый шлем с торчащими навылет остриями уже напоминал ощетинившегося иголками ежа. Другие пришельцы не уступали ему в стойкости, дорого продавая свои жизни – по одному за десятерых местных. Это немало деморализовало оборонявшихся стражников.

По сходящимся к площади улицам прибывали все новые захватчики. Ракунские солдаты смешались, их ряды заметно поредели. Однако комендант Пикемаль все еще дрался, подавая личный пример. Окруженным было некуда отступать, и отчаянный бой продолжался теперь внутри казарм, где успели забаррикадироваться некоторые отряды гарнизона. Стесненные узкими переходами чужаки потеряли часть преимущества и в таких условиях также несли серьезные потери.

Внезапно удивленные возгласы пронеслись по толпе убивающих друг друга людей. Что произошло? Все смотрели куда-то вверх. Там высоко, на шпиле главного здания города – Зала Собраний, появился белый флаг. Просьба о пощаде.

Атакующие в один голос издали громкий победный вой. Потрясенные защитники складывали оружие и становились на колени. Залитый кровью, пылающий Ракун сдался, вопреки их желанию сражаться до конца. Кто-то, облеченный властью, принял такое решение, предав сотни погибших напрасно воинов и горожан.

Только небольшая группа стражников, чудом не попавшая в окружение, бежала в сторону портовых доков, постепенно удаляясь от поля боя. Ведомые офицерами Филиппо и Бернадаком военные сбрасывали доспехи, на ходу переодеваясь в снятую с мертвых гражданских одежду.

И над всем этим в небе висело огненное клеймо кометы.

Двуглавый конь едва прошел арку ворот и тут же замер, повинуясь команде всадника. Теперь, находясь внутри стен, тот увидел реющее над городом белое полотно.

Для стражи, следившей с башни за путником, флаг тоже стал немалым открытием. Помнится, странный гость говорил о какой-то там помощи? И вот на шпиле Зала вместо королевского квадроколора какая-то тряпка. А вон, кстати, что-то горит. И вон там тоже! Ничего не понять – тревоги, вроде бы, не было.

Они не видели его лица, но заметили, как гость разочарованно ссутулился.

– Ладно. Подыхайте, трусы, – загробным голосом произнес он, словно прошелестела сухая трава.

Со стороны центра уже доносились какие-то крики и звон металла. Шум стремительно приближался, однако незнакомец игнорировал его.

Он спокойно развернул своего безобразного скакуна и покидал город, так быстро легший к ногам завоевателей. Чужеземец больше ни разу не оглянулся, словно утратив интерес к ситуации. Только за стеной он снова достал свою загадочную коробочку и заговорил с ней. Стражники на воротах изо всех сил напрягли слух, но расстояние похитило все его слова.

Осмелевшие лучники натянули было тетивы ему вслед, но, переглянувшись, опустили оружие. Ни к чему им такие сложности. Страшный пришелец убрался туда, откуда пришел. Вот и здорово – надо благодарить Орден за его молитвы. Главный вопрос теперь, похоже, в другом – что же творится в самом городе?

Обнявшись, они покатились по мягкой траве. Иса оказалась сверху. Она прижала запястья возлюбленного к земле и склонилась почти к самому его лицу. Солнце за спиной девушки заливало ее плечи и волосы, образуя вокруг сияющий ореол.

Хатгар смотрел на ее красивые черты и жадно впитывал каждую подробность, стараясь запечатлеть это мгновение навсегда. В мире, где посторонние люди могут решать, кому будет отдана твоя жизнь или жизнь твоей избранницы, дорога каждая минута с тем, от кого замирает сердце.

Их губы слились в долгом поцелуе, при этом она не закрывала глаз. А потом они любовались небом – бескрайней голубизной, чистоту которой нарушало только похожее на факел пятно кометы.

Вглядываясь в слепящую даль, оба думали о том, как прекрасно было бы иметь крылья, чтобы взмыть как две птицы с многострадальной земли. Туда, где свобода, где нет короля и Ордена, где не достанут сумасшедшие родители. И мечтать молодые люди могли бы еще долго, если бы в нос не ударил горький запах гари.