Алексей Александров - Расколотый Трон

Она – его меч. Разящий клинок! А клинок должен быть хорошо наточен, ухожен и смазан.

– В чем была твоя главная ошибка? – спросил Тар, не переставая массировать ноги девушки, убирая с них последние следы недавней схватки.

– Согласие стать твоей ученицей? Ой! – воскликнула Кэра, когда ладонь принца совершенно немассажным движением опустилась на ее попу. – Злой ты! Уже и пошутить нельзя.

Сейчас, когда они одни, можно позабыть про условности.

– Отвечай на вопрос!

– Мне не хватает скорости. Ой! – Еще один шлепок, не болезненный, но обидный. – После Дома Цветов у Вашего Высочества появились очень странные пристрастия, – не сдержалась от упрека она и тут же прикусила язык. Не ее дела обсуждать мимолетные увлечения учителя. Да и о ветрености детей императора ходят легенды. Ни один из пяти принцев ни разу не был женат, зато любовниц они меняли словно перчатки.

Впрочем, такое поведение было характерно для ларов. Договорные браки, заключенные ради союзов между кланами и родами не способствуют любви. Долг, который нужно исполнить, и не более того.

Принц на ее обиду не обратил ни малейшего внимания. Словно и не заметил.

– Тебе не хватает фантазии! Ты мыслишь и действуешь шаблонами заученных связок. А это только основа. Фундамент, на котором ты должна построить собственный, неповторимый стиль боя. И не пытайся меня бездумно копировать! Моя любимая школа – лед. А тебе больше нравится воздух. Лед – монолит, мощь, неторопливость. Воздух – скорость, постоянное движение, полет. Не блокируй мои атаки – уходи от них.

Очередную лекцию Кэра слушала вполуха. К тому же Тар повторялся. Растекшееся по телу тепло начинало обжигать. Особенно там, внизу. Тяжело дыша, она до боли прикусила губу, но это не помогало. Легкие, почти воздушные касания заставляли все ее тело дрожать от возбуждения.

– Тар, – жалобно позвала девушка, даже не почувствовав быстрый укол техники в область шеи.

– Спи, дитя.

Проведя ладонью по волосам заснувшей ученицы, Тар поцеловал ее в макушку и вышел из шатра.

***

Лес казался бесконечным. Не зря эти земли назвали Лесным краем. Узкий, мощенный камнями тракт выглядел в этом царстве растений и деревьев противоестественным. Каждый год молодая поросль наползала на него с двух сторон, стараясь поглотить, уничтожить. И каждый год бесславно гибла под безжалостными топорами жителей прижавшихся к тракту редких селений.

– И зачем мы в Ульнст пришли? – В седле Одноглаз чувствовал себя уверенно, но неуютно. Палуба коня морского нравилась ему куда больше спины коня наземного. – Надо было в Велост идти. Там по Двум сестрам до Эншая, а уже оттуда прямая дорога к столице.

– А ты неплохо разбираешься в географии империи. Готовился грабить имперские города и изучал обстановку, – не удержалась от шпильки Кэра. Хоть какое-то развлечение в долгом пути.

– А то! – не стал отрицать Гварт.

– Там же не только картинки, но и буквы! Их то как разобрал?

– Я для этих дел специально обученную рабыню держал. Очень удобно. И постель есть кому согреть, и письмо прочитать.

– Старый пират, – раздраженно фыркнула девушка. – Интересно сколько золота ты отвалил судейским чинушам, чтобы отделаться всего лишь ссылкой на Скалу?

– Много, деточка. В том борделе, из которого тебя вытащил первый принц, столько и за две жизни не заработать.

Выпад был четко выверен и попал точно в цель.

Родителей своих Кэра почти не помнила. Какие-то смутные образы, тени теней. Лучше всего ей почему-то запомнился большой красивый дом, и цветущий сад. А может это был просто плод разыгравшегося воображения маленькой девочки, ожидавшей чуда. В любом случае, как и все ссыльные первой волны, ее родители оказались среди тех, кто поддержал Мятежную Императрицу. Они были недостаточно влиятельны и опасны, чтобы их приговорили к смерти. Но достаточно влиятельны и опасны, чтобы не попасть под амнистию. Затем Скала закончила то, что не смогли палачи, оставив ее проданной в бордель сиротой.

– Я всего лишь мыла там пол за миску еды, – зло скрипнула она зубами и тут же поняла, что это больше походит на оправдание.

Щеки ее залила краска легкого румянца. Снова ее поймали, заставили оправдываться! В этот раз этот мерзкий висельник.

– Только потому, что на твои детские телеса никого не нашлось, – осклабился старый пират, блеснув жемчужно-белыми, несмотря на почтенный возраст зубами.

– Кого-то вроде тебя?

– В точку, деточка, – хохотнул он, окинув фигурку девушки изучающим взглядом. – Но ты и сейчас ничего так, смазливая. Разок можно. Будет желание, обращайся.