Алексей Кудряшов - Союз Родов. Кочка

***

Кочка заполз в придомок вслед за родичами и прищурился. Было совсем уж темно, и даже лучина не давала света. Зато тут было тепло, во всяком случае, теплее, чем у него дома. Старики любили тепло и топили основательно, их снабжали мясом и дровами за счет деревни, так что проблем с такой мелочью не было. А еще, тепло в придомке означало, что в жилой комнате даже ползать по полу невозможно из-за дыма, а спать будет совсем жарко.

– Батя, что за дела? Я вам лично оставил часть печени, чтобы не беспокоиться за ваше здоровье, те кто часто восстанавливает, тот быстрее и теряет, тебе ли не знать, ты в свое время знатно печени поел, а сейчас что творишь? Свое добро раздаешь, сам спиной маешься, мамку с больными ногами оставил. А если бы я загнулся в заграничье? А если бы не принес, ты же знаешь, что не каждую зиму можно такую тварь свалить. Иной раз трачу больше, чем добываю. Сам ведь знаешь, как там…

– А зачем нам тогда жить, если бы ты загнулся? А, сына? Вроде как, и незачем. А так, ты придешь, принесешь эту дурацкую печень, и подлечимся. А зиму и под мехами провести можно. Не голодаем поди. А вишь, что, староста-то учудил, зажрался староста. Как людям не спомочь, когда можешь? Да никак. Нужно спомочь, вот и спомогли. Да и вообще, не ори на отца. Мать, скажи ему, чего на отца орет.

Кочка лишь качнул головой. Спорить с батей бесполезно, из шкуры вылезет, но сделает по-своему. Ведь сам учил: – «обеспечь себе тылы, чтобы помочь другим, иначе это не помощь, а самоубийство. А сам чего»?

Делать нечего, полез к себе в строгие запасы доставать печень сушеную. Теперь на свой страх и риск ходить придется. Без такого запаса с серьезной раной не справиться. Хотя, может из свежей что достанется.

– При мне ешь. Мама, проследи за ним, и сама тоже ешь. Не отстану.

– А ты? Сынок, может в следующий раз?

– Нет, в следующий раз вы еще старше станете, там вообще не напасешься. Только этим и буду промышлять. А на обмен что? Пограничники ресурсное мясо не меняют, всё отдают, тебе ли не знать. Ты меня батя учил, не перечу и перечить не буду. И так этот раз только ресурсное привез. На охоту идти надо, с общего запаса много не наешь. Вам следующий сезон обеспечивать, а то опять какая напасть случится. Вот где ваши запасы? А ведь были…

Старики жевали печень и косились на сына, не спускающего с них глаз. Так, пока не доели, он и стоял впритык. – «Старосте положен небольшой кусочек, вот его и можно запрятать на холодный день. А этот придется дожевать, иначе действительно не отстанет, в меня пошел, шельмец».

***

Кочка остался ночевать в придомке, не полез в жилую. – «Да и не развернуться там, даже в дверь с трудом. А тут хорошо, мехами обложиться, да поближе к теплой стенке лечь, поди не сдует. В сугробах спал не жаловался, а тут, в доме почитай».

Утром встал с первым светом просочившемся под дверью, даже не слышал шатания народа по ночи, к бате приходили, по делу. Умылся и пошел искать у кого баня топлена. Их в деревне аж три штуки было. По дыму из дымоходного окна и нашел. Оказалось, ему затопили. Отмылся, отпарился, а вещей и не нашел. Забрали в постирку. Пришлось еще сидеть, а потом горячее одевать, на теле сушить. Потом бабы пришли, еду принесли, видать на большее рассчитывали, даже мыться надумали, шибко замарались видать, пока еду готовили, да не успели ничего, хотя Кочка и поближе уже подбираться начал, окликнули его с улицы, пришлось идти.

– Кочка, тут по твою душу истукан иноземный прибежал, видать вчера за тобой шел, возле частокола издох. Больше как, и не за кем. Мы то там часто бываем, за нами не бегают.

– А чего часто?

– Мясо меняем, на железо. Им мясо, нам, стало быть, железо. Топор, вон, выменяли. Железный. У старосты даже ножи железные были, в личной собственности. Надо бы егону бабу спросить, куда девала, может отдаст в деревню. Зачем ей столько? Ажно три, а то больше поди. Он ведь сам-то, не ушел, вернулся, прибить пришлось. Сказано было, до утра чтобы духу… Прибить пришлось, староста ведь сказал, чтоб до утра-то. Супротив не попрешь. А он вишь, попёр. Вот и прибили. А чего, сам виновен.

Кочка слушал в пол-уха. Прибили и прибили. Видать выгнать не смогли, а может возиться не стали. А так-то да, слово старосты к исполнению строго…, коль народ одобрит.

– Полдня ходу, далеко истукан забрался. Видать срочно. Схожу, посмотрю, чего надо. Ты пока баб займи, быстро не приду наверно.

Пришедший мужик очумело смотрел, то на Кочку, от которого валил пар, то на дверь в баню. – «Этих баб так просто не занять, за этот сезон назрели, мужиков в деревне не хватает, этак и погубить могут. Не, так не пойдет, лучше потихоньку домой идти, дела делать. Бабы тут еще кого словят, без него справятся, мужики и посправнее есть. Молодежь подрастает, не подведет».