Иван Глемба - Боярский холоп

Что тебя больше всего поражает, когда ты приезжаешь, так это глаза людей, которых ты встречаешь. Чем дальше я ехал на восток, тем все больше свободы и силы видел в людях, проживавших в местечках. Украина за двадцать лет моего отсутствия изменилась. Шло, как я видел, все большее наступление на права и свободы мещан и селян. Еще относительно свободное население закабалялось. Католики и униаты получали преференции по отношению к другим вероисповеданиям. В общем, как и в Европе, правила балом темная сила, которая постепенно и все больше расправляла свои руки-сети, охватывая все большее количество населения.

Общая казацко-польская победа под Хотином только лишь еще явственнее обострила противоречия, накопившиеся в Речи Посполитой. По сути, казачество, сыгравшее ведущую роль в отражении турецкой агрессии, осталось, как говорят, с дыркой от бублика вместо реестра в сорок тысяч воинов. То, что было провозглашено шляхтой, сеймом и королем, как только казаки сделали дело, оказалось забытым, а казаки вдруг стали опасными смутьянами, а не защитниками страны. Хуже было то, что Сагайдачный, чей полководческий и организационный талант проявился в эти годы с необычной силой, сразу после баталии умер от раны. Казачество осталось без вождя и дипломата, который знал, что делать и умел на время сгладить противоречия между казацкой старшиной и голотой, объединив их общей целью.

После смерти гетмана в казацкой истории начался, наверное, до времени прихода Богдана период некоторой нестабильности и отчаянного сопротивления наступлению и распространению панских законов на восток. Казацкие восстания следовали одно за другим, а кровь щедро орошала землю. Война и до этого времени была частой гостьей в здешних местах, а тут и вовсе прописалась. Татарские набеги, происки отрядов шляхты, которые преимущественно содержали магнаты, частые стычки на территориях, прилежащих Запорожью, – все это было в те годы постоянным и само собой разумеющимся явлением.

Наличие же Запорожского Войска было, это понимали все, фактором стабильности и порядка, с которым нельзя было не считаться. Огромная территория, контролируемая казацкими отрядами, жила по своим законам, лишь номинально относясь к Речи Посполитой. По сути, это была отдельная территория, на которой Корона, скажем так, веса не имела, как и большинство законов, соблюдающихся в Речи Посполитой. На то были свои причины и условия, в которых жили казаки и казацкий люд.

Под казаками я все же подразумеваю профессиональных воинов. Казацкий же люд был той средой, на основе которой и благодаря которой казачество, как явление, привольно и раздольно себя проявляло, поскольку без поддержки широчайших масс населения и, не буду скрывать, престижности воинской профессии казачество не просуществовало бы и нескольких лет.

А так, несмотря на все попытки Короны и панов самых разных мастей во что бы то ни стало подчинить себе казачество, ожидаемый результат все выскальзывал из рук панов, шляхты и духовенства. Происходило разделение внутри самой шляхты. Многие шляхтичи сами были казаками или выступали на стороне Войска. Эта двойственность, в конечном итоге, очень дорого стоила Речи Посполитой, руководство которой попросту не знало, что ей делать с десятками тысяч хорошо вооруженных и обученных воинов, готовых по первому зову кошевых или полковников отправиться на войну.

Реестр, сколько бы тысяч казаков в него не входило, не мог даже при условии сорока тысяч реестровых воинов решить всех проблем. Казацкое братство было к тому же еще пока сильно тем, что, несмотря на отличия, реестровые и голота, а именно так назывались по большей мере казаки, которые были предоставлены сами себе в плане обеспечения, не очень-то разнились и ополчались друг на друга. В этом плане во времена, когда я вернулся на Сечь, а шел тогда 1622 год, казацкое сообщество было достаточно единым.

Подачки Польской Короны не оказывали существенного влияния на большинство казаков. Учитывая недавние события, восстания под руководством Косинского и Наливайко, а также пустые обещания маршалков, сейма и короля, которыми щедро кормили казаков, даже реестровые знали, что в один прекрасный момент могут оказаться вне реестра. К тому же поляки после Хотина взятых на себя обязательств не выполнили, а это значило только лишь одно: войну внутри Речи Посполитой. Причем войну, которую Корона в любом случае не могла выиграть, разве что, кроме как, истребив под корень подавляющую часть населения.