Ярослав Кравченко - Настоящий оборотень 2. Ещё одна дорога домой

– Остаточные видения, – поморщился он. – И кто их выдумал? Как можно смотреть на утерю своих духов? Это ж сколько времени пройдет, пока они нажрутся и переварят причитающееся им. А, – махнул он рукой, на его и умиравших от их порождений, – нам интересны другие. Тем более – те, у кого не хватает силы не должны вмешиваться в дела воинствующих душ, ещё и при том, что большая часть из них уплата за помощь мне.

Я молча следовал за ним, огибая тех – кто стоял в одиночестве, или терялся во вспышке. Обходя и тех, на кого наваливались и пожирали странные твари. Следуя по выбранной шаманом дороге, мы обошли лагерь и судя по всему не один раз, пока не вернулись к клеткам, и я не услышал до боли знакомый голос. Он принадлежал внезапно обернувшемуся Ахиру, тот – как будто стряхнул с себя оковы и одурь этого мира:

– … Тварь, – прошипел он, – ты ответишь за предательство.

Слова, ему давались с трудом, не говоря уже о попытке отмщения. Но и такую его прыть, вовремя прервал Очир, которому не составляло труда задержать собрата, при помощи своих духов и пары десятков проклятий. Судя по всему, из-за того, что пришлось привлечь их силой, а с ними и прочих тварей, двинувшихся к нам. Наблюдая за этим шествием, орк поспешил накинуть удавку на шею Ахира и моё предплечье. Завязав нити на себе, он обратился к скованному, но более живому чем его соратники, духу:

– Я предоставлю тебе выбор. И хоть суть твоя – отмщение, ты не успел потерять разум. А значит и можешь видеть то – где мы тебя оставим, если смирение не коснется твоих рук.

Прошипев для порядка и подёргавшись, не в силах побороть своих пленителей, Ахир попросил дозволения встать. Согласившись, Очир махнул рукой, приказав своим душам ослабить хватку. Этого вполне хватило, и орк впервые осмысленно взглянул на окружавшее его пространство, кривясь и бледнея, если души вообще могли бледнеть. И скорее по привычке нежели по нужде, он отдышался, обращаясь к Очиру:

– Я готов послужить тебе шаман. Все лучше, чем становиться кормом для мятежных душ и прочих тварей, – скривился он в отвращении.

– Хорошо, что ты способен понять свою участь. Тем будет проще сказать, что ты будешь служить ему.

Указывая на меня, Очир не удивился тому, как дух изменился. В один миг потеряв здравомыслие Ахир с рычанием кинулся на меня, шаман же махнул рукой для того, чтобы его спеленали. Тем временем бормоча, судя по всему для себя:

– Ну, согласие получено, а больше ничего и не надо.

От мановения его руки, наложенные на нас жгуты, отсоединились от Очира создавшего своеобразную печать, поясняя и для меня:

– В общем-то Дух отмщения сущность не из лучших, да ещё и когда желает твоей смерти. Опять же и привязал я его к тебе не без хитрости. Так-то он бы не в жизнь не согласился подчиняться своему убивцу. Но, что делать, берем то – что имеем. Так–что ты ему не верь и особо на него не надейся. Хоть на крайний случай, я тебя и обезопасил, – кивнул он на печать и на своих духов. – И остаётся у нас право на собственность для тебя. В общем-то всё просто. Тянешься своей силой к его шее и готово. Ты же видел, как делалось!!!? А об остальном я уж позабочусь.

Покивав, принялся за дело. Вот только после вчерашнего, сил оставалось не так и много. Приходилось выжимать из себя по крупице, и не знаю сколько времени понадобилось, если бы не подсобил Очир. По озиравшись, тот приказал подтащить орка поближе ко мне. И едва моя энергия коснулась души, её перехлестнули жгуты шамана. Он заканчивал ритуал и под его воздействием печать приняла в себя и мою силу, а с тем и волю, отметившись на шее Ахира, и том месте откуда входили жгуты. Чужая ярость заполнила моё сознание. Я был не в силах понять, моя она или нет, и рычал от бешенства, беспомощности и ощущения того, что меня обманули, предали. В груди обжигающе терзало от все объемлющего желания отомстить; до боли, до красной пелены, опускавшейся на глаза. Покачиваясь, направился к Очиру, замечая то – как шаман повязал на связь с Ахиром узлы, десятки узлов, отрезая меня от влияния духа. Оставшись в собственных мыслях и желаниях, я впервые заметил то – как они безлики, не настоящие. И только мечущиеся на грани отголоски совести. Говорившие о том, что я уже порабощаю души. Дали понять, что я ещё тот, каким прибыл в этот мир. Вот только, сколько ещё отведено жизни наивному пареньку, при тех условиях в которых я оказался. Из раздумий вывел Очир, поинтересовавшийся в порядке ли я. Но не дожидаясь ответа, он махнул рукой, и как будто не было ничего из навеянного. Только мгла и опустошённость. Где был я и скованный, порабощённый дух – не могущий сделать и шага без моего дозволения. Осознание этого, пришло как-то само по себе. Но я был уверен, без старого шамана не обошлось. А с приходом понимания, захотелось умиротворения, и оно пришло, отдавшись в груди затяжной болью.