Джон Морган - Слабым здесь не место. Истории. Высшее благо, высшее зло

– Мы не можем вечно скитаться в горах, – вдруг проговорил Тархельгас, не слыша, о чем говорит волчица.

– Ох, я бы могла с этим поспорить.

– Я серьезно, Кара, – охотнику было не до шуток.

– Хочешь спуститься в поселение?

Волчица решила не ходить вокруг да около и задала вопрос, на который и так знала ответ. Она могла напомнить и в красках описать, чем закончился их прошлый поход в город, но едва ли Отрубателя Голов остановит голос разума.

И тут Тархельгас все же смог удивить свою спутницу.

– Нет. Не хочу.

– Прости, не поняла, – поразилась Кара, мотнув головой, будто пытаясь избавиться от морока. – Тогда в чем проблема? Нужна охота? Трудно себя сдерживать?

Повисла пауза. Тибурон пытался подобрать слова.

– Дело в другом. Да, меня одолевает жажда встать на след жертвы и снести ей голову, едва я зачитаю выданное предписание, а запах крови убитой добычи в твоих волосах сводит с ума. Вот только браться за заточенный металл точно не то, что мне сейчас нужно. – Он продолжал смотреть на город и говорил, не чувствуя порывов ветра. – Раньше охота была способом контроля, теперь это путь его лишиться. Мне не нужен еще один шахтерский городок и куча трупов.

Ту резню, когда Тархельгас стал причиной гибели целой общины и лишь чудом смог вернуть человеческий облик, они прежде не обсуждали. Кара хотела просто забыть события того лика и выждать столько, чтобы воспоминания поблекли, больше напоминая едва уловимый сон.

– Я запуталась, – девушка вернулась к размышлениям Тархельгаса. – Получается, в город мы не идем?

– Нам нужен металл, припасы, одежда и оружие, в конце концов. А зарабатывать я могу только ремеслом охотника – отсюда и дилемма. В город идти опасно, но и в горах оставаться без дела, ожидая, пока ты загонишь добычу, я тоже не могу.

– Тогда, в пещере, подобное проблем у тебя не вызывало, – услужливо напомнила Кара и улыбнулась. – Неужто ты из тех мужчин, которые не могут принять помощи от женщины, при этом не ущемив свою гордость?

Ее легкость, даже в какой-то степени игривость, смогла отвлечь охотника и переключить его внимание на себя. Кара всегда и неустанно прибегала к этому методу, заставляя пусть и ненадолго, но забыть Тархельгаса о гнетущих воспоминаниях.

Волчица достала из сумки два серебряных наконечника, которыми был ранен Тибурон в Высохшем Русле, и протянула ему, аккуратно держа за сломанное древко.

– Спустимся в поселение, продадим серебро, купим что сможем, а после уйдем, не привлекая к себе внимания. Чем не план?

Тархельгас не сразу, но согласился с Карой, пусть и не был до конца уверен в правильности принятого решения. Однако с чего-то нужно было начинать и учиться жить согласно новым реалиям, зная обо всей опасности, которая теперь от него исходила. Во всяком случае, стоя на месте, снять проклятье точно не удастся.

Пораженная словами охотника, Кара чуть сама не погрузилась в захлестнувшие ее мысли.

После минувших событий она ожидала, что Отрубатель Голов при первой же возможности примется за старое, однако тот делал все от него зависящее, лишь бы не повторить бойню в шахтерском поселении. Он мог сколько угодно выполнять предписания по трем котлам, упиваясь убийствами, но причиной гибели обычных горожан становиться не хотел. Тибурон боролся, ломая свое естество наофалгеа, и не собирался сдаваться.

Кара гордилась им.

Она поспешила отвести недвусмысленный взгляд от Тархельгаса, который выискивал спуск вниз, после чего в свойственной ей манере улыбнулась и, едва задев его плечом, первой зашагала по склону.

1368 з. Н. Н. Лун фаза – вторая. Центральный котел. Город Расад-Пад.

К поселению Расад-Пад, которое разрослось многим больше, чем деревня под стенами крепости Рассвета, до которой было еще пол лика пути, волколаки спустились до наступления вечера. По их соображениям, времени пройтись по рынкам и лавочкам, которые закроются с наступлением ночи, должно было хватить с лихвой, а после они бы покинули обитель людей, не задержавшись здесь ни на лик позже.

Желания оставаться в Расад-Пад не было еще на подступах к нему. Когда же путники пересекли частокол с восточной стороны, мысли как можно скорее убраться прочь лишь окрепли. Проблемой стала вездесущая нестерпимая вонь, и если в охоте тонкий нюх не раз выручал волколаков, то в городе людей причинял практически физическую боль.

Смрадный запах, нескованный морозами, казалось, был наихудшим из того, с чем приходилось сталкиваться Каре. Но если она, в силу своего опыта, еще могла как-то игнорировать вонь сотен немытых тел, то Тархельгасу приходилось многим сложнее. Натянув повязку на лицо, словно пытаясь укрыться от бурана, он шел меж снующих людей, прокладывая своей стае путь в сердце Расад-Пад.