Иван Щукин - Боярская честь. Грани чести

А затем неожиданно для всех вонзил нож в живот боярича. Потом медленно вытащил, глядя при этом в безумные от боли и ужаса глаза жертвы, и воткнул вновь, чуть левее. И, не извлекая из тела, повел вниз.

Такого зрелища не выдержали даже его собственного товарищи и непроизвольно отшатнулись от мучителя и его жертвы.

Маркус, словно только осознав, что можно сопротивляться, попытался обеими руками схватиться за рукоять ножа, но мучитель небрежным ударом отбил их в сторону и лишь усилил нажим на нож. Боярич предпринял ещё три безуспешные попытки спастись, а потом его тело выгнулось дугой и забилось в судорогах. А из глаз постепенно стала уходить жизнь.

Человек с ножом дождался, когда затихнет последняя судорога и только потом отпустил горло парня. Он наклонился ещё ниже, зачем-то вглядываясь в глаза жертвы, и медленно потянул на себя нож.

В этот момент Маркуса снова выгнуло дугой, а в глаза вернулась вроде бы уже покинувшая его жизнь. Только если раньше в них были боль и отчаяние, то теперь там появилось непонимание.

– Какого черта? – прохрипел боярич и с изумлением уставился на торчавший из его тела нож, который замерший от изумления мучитель так и не успел вытащить. А в следующее мгновение Маркус неожиданно ударил, метя ребром ладони в шею. И, что удивительно, попал.

Человек с ножом дернулся и осел, потеряв сознание, а боярич, словно не замечая страшного ранения, спихнул его с себя и попытался подняться, опираясь на локти.

– А-а-а! – неожиданно закричал один из нападавших и ударил парня ногой в голову. Затем схватил своего потерявшего сознание товарища подмышки и довольно легко приподнял. К этому времени оставшиеся двое подельников сбросили оцепенение и подхватили бессознательное тело мучителя за ноги.

Спустя минуту в придорожных кустах осталось лишь бесчувственное тело Маркуса с ножом, всё так же торчавшим у него в животе.

Сознание вернулось из-за сильнейшей, просто невыносимой боли в районе живота. И, кажется, в себя я приходил уже не в первый раз. Но воспоминания о предыдущем или предыдущих пробуждениях были слишком смутными всё из-за той же боли.

Мысли путались и разбегались. Я попытался вспомнить или понять, где в данный момент нахожусь, но не смог. Попытка открыть глаза почему-то тоже оказалось неудачной, лишь усилив и без того заполнившую разум боль в разы. Я не выдержал и застонал.

– Тихо, мальчик, тихо, – раздался совсем рядом незнакомый женский голос, в котором явно угадывалось участие и сострадание. – Я сейчас помогу. Сниму боль. Но не до конца, уж прости. Тебе нужно хоть немного побыть в сознании, чтобы лечение подействовало.

Ответить я ничего не смог, лишь краем сознания отметил нелогичность произнесенной фразы. А в следующую секунду боль начала уходить. Действительно не полностью. Но и этого хватило, чтобы мысли перестали ускользать и разбегаться перепуганными зайцами. Я ощутил запахи каких-то трав, услышал несколько тихих звуков и даже почувствовал у себя на лбу чью-то ладонь, от которой… Черт! А ведь действительно! Лежавшая на моей голове ладонь была неестественно теплой, если не сказать горячей. И это тепло разбегалось по всему моему телу, притупляя боль. Магия? Однозначно!

Я «вслушался» в окружающий мир и почувствовал океан маны, разлитой вокруг. Её было больше, чем в самой насыщенной магией аномалии. А про магический фон Земли я и вовсе молчу. Даже после всех недавних событий…

Бинго! Я вспомнил! Вспомнил все недавние события: предательство мёртвой эльфийки, рыжую ведьму, которая сделала из меня марионетку, убийство могущественного лича и выстрел снайпера, который едва не стал для меня фатальным. А затем… Переход в другой мир, разговор с богом чужого мира и… И всё. Больше я, как ни старался, вспомнить ничего не смог. Хотя нет, было ещё одно воспоминание. Но оно словно бы принадлежало не мне, и в тоже время явно было именно моим. Да что же со мной творится-то?!

– Полегчало? – снова раздался рядом всё тот же голос, и ладонь с моего лба пропала.

– Кажется, да, – ответил я. Мой голос был настолько хриплым, что казался чужим.

– Хорошо. Тогда послушай меня внимательно, Маркус. Сейчас я начну операцию… Не пугайся, мне нужно лишь выяснить, в каком месте основной источник боли. Сама я что-то пропускаю, поэтому нужна твоя помощь. Справишься?