Дмитрий Пейпонен - Ветер из мертвых дубрав

– Что нашли здесь? – спросил Алек.

– Вот, лейтенант – ответил МакГриди, протягивая Осону, обувную коробку и какой-то сверток из дорогой, с золотыми узорами, бархатной малиновой ткани.

– И что вы скажете на это? – спросил Алек.

– Что это улики? – неуверенно ответил сержант.

– Где они лежали?

– Практически, в центре комнаты, лейтенант.

– МакГриди – сокрушенно сказал Осон. – Воспользуйтесь мозгом – его не случайно, положили в вашу черепную коробку!

– Лейтенант! – у сержанта был такой вид, какой бывает у школьника, который решил-таки, сложную задачку. – Я понял!

– Алилуйя! – с сарказмом сказал Алек. – Ну?

– Нет следов огня! – МакГриди выкрикнул это, как отличник, на уроке. – Был взрыв, но ничего не обгорело – ни двери, ни жалюзи на окнах, ни мебель, ни коробка, ни сверток!

– Надо же! – усмехнулся лейтенант. – Вы заметили, наконец-то! Быть вам старшим инспектором, уже к весне! – Осон открыл коробку и увидел в ней, пачку толстых тетрадей. Развернул малиновый бархат с золотыми узорами и достал из свертка, искусно вырезанную ящерицу, из какого-то светло-зеленого полупрозрачного камня.

– Значит так – сказал Осон. – Я сейчас уезжаю домой, тетради и фигурку, забираю с собой! МакГриди, вызывайте экспертов, пусть установят, что это за чешуя на полу, и состав этой странной сажи на стенах! И пусть они, черт меня дери, ответят, почему здесь пахнет озоном, а не гарью! Все, сержант, я уехал, вас оставляю за старшего! Звонить мне не надо, я собираюсь как следует, выспаться!

– Слушаюсь, лейтенант – ответил МакГриди. Осон вздохнул и спустился по лестнице вниз…

…Дома, Алек, первым делом, включил кофе-машину и сел в свое любимое кресло перед окном, за которым неистовствовала метель, швыряя кучи снега в стекла.

«Зима рано начинается в этом году» – рассеянно подумал Алек - «Странно! Вообще, все странно! Взрывы, которые ничего не сжигают, осень, которая, внезапно, ведет себя, как зима, сержант, который упорно не хочет думать, тетради еще эти!» – Осон взял верхнюю тетрадь из пачки, поудобнее устроился в кресле и начал читать…

… Вы когда-нибудь, открывали свое дело? И не начинайте никогда! Хотя, это блестящий способ, довести себя до нервного истощения! Если вы любитель таких острых ощущений, то вперед! А я, вот, открыл! Открыл рекламное агентство, которое назвал, почему-то, «Ларк инк.» И вот, сидя в своем новеньком, обставленном новехонькой мебелью, на четвертом этаже (дверь, сразу напротив лифта), я тупо пялился в окно, отчаянно борясь с зевотой. Кэтлин, моя помощница и секретарь, фигуристая блондинка (а что, все по канонам!) с миловидным личиком, вытянув свои длинные ноги в черных колготках, на пол-офиса, также уныло смотрела в окно. А за окном было лето. Жаркое, зеленое, наполненное птичьим тарарамом, шумом машин внизу, на улице и грохотом какой-то строительной техники, так как напротив, строили кафе.

– Кэтлин – лениво сказал я, глядя на профиль секретарши с мило вдернутым носиком и пухловатыми, по-детски, губами, выкрашенными в ярко-алый цвет матовой помадой.

– Да, босс – голос у Кэтлин, был глубокий, хрипловатый. Такой голос у женщин, часто называют, почему-то, «грудной»

– Скажи, а почему ты Кэтлин? – спросил я.

– Не поняла? – секретарша повернулась ко мне, одарив сиянием ярко-голубых глаз, опушенных ресницами, густо накрашенными черной тушью.

– Ну, не Кэтрин, не Катрин, а именно Кэтлин? Такое ощущение, что тот, кто давал тебе имя, не выговаривал, букву «р»! Кэтлин хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Скажете, тоже! – сказала она. – Это в честь, какой-то древней королевы! – Кэтлин гордо подняла голову. – Правда, точно не знаю, какой. Мама знает, она придумала такое имя.

– Тебя в школе, «котлетой» не дразнили?

– Да, было дело – созналась секретарша, подобрав ноги в красных, в цвет ее мини-юбки, туфлях на шпильках, под свой стол. – А вы откуда знаете?

– Просто я, если бы учился с тобой в одном классе, не упустил бы такой прекрасный случай!

Кэтлин, снова хихикнула.

– Ну, не зря же вы креативщик! – Кэтлин, кстати, не особенно блистала интеллектом, если вы понимаете, о чем я.

И вдруг, разорвав тягостную ленивую тишину, с громкостью сигнала воздушной тревоги, как мне показалось от радости, на моем столе, зазвонил телефон! Если бы вы знали, как я ждал, когда этот ненавистный кусок бесполезного пластика, наконец-то, оживет и возвестит о том, что у меня, точнее, у нас, появился клиент! Вздрогнув от неожиданности, я замахал руками Кэтлин, чтобы она взяла трубку. Секретарша вздохнула, встала, поправила воротник своей белоснежной шелковой блузки, и цокая шпильками, подошла к столу. Ее тонкие пальцы с алыми ногтями, взяли трубку.