Д.Дж. Штольц - Демонология Сангомара. Преемственность

Закончив чтение, Уильям зевнул и поглядел на кобылу. Та насмешливо фыркнула. Опустив голову, она вдруг посмотрела на свои копыта, совершенно обычные конские копыта, потом радостно заржала и затанцевала перед невидимой стеной, вскидывая их поочередно.

– Да, я вижу, что у тебя копыта обычные, – понял намеки Уилл. – А может, это у всех кельпи копыта вывернуты, а у тебя неправильно стоят. Ну, как у обычной лошади?

Однако лошади это предположение не понравилось – она тут же гневно взвизгнула, и в один миг обратившись в демона, ударилась о незримую преграду, оберегавшую жизнь мальчика. От испуга Уилл подскочил на ноги. Он выронил книгу и выставил руки вперед.

– Извини меня, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть, не хотел, клянусь! Видимо, сказки ошибаются! Больше не буду тебя обижать, прости.

Чуть погодя он примирительно добавил:

– Может тебе еще почитать? Тут есть еще пара сказок про кельпи. Но только ты не пытайся больше меня съесть, пожалуйста! Я маленький, и бабушка говорит, что очень костлявый, вот как рыбка-ленка… Ты же мной, наверное, даже не наешься… Гляди!

С этими словами он задрал рубаху и показал торчащие ребра. Кельпи на это поглядела, а потом вдруг резко фыркнула, подняв верхнюю губу – словно насмехалась над худобой Уилла. А после она опустилась на землю и сложила под брюхо копыта, более напоминающие ласты с когтями.

Уильям обрадовался.

Он тоже лег на траву, положил книгу на землю перед собой и принялся читать очередную сказку. В этот раз история была про водяного духа, который унес молодую деву под воду, и та родила ему там детей. Настоящая кельпи в ответ весело фыркала и ржала, порой похрюкивала или даже демонически визжала. Казалось, истории ее невероятно забавляли. Ну а Уилл читал полчаса, час и, когда очередная сказка почти подошла к концу, он вдруг зевнул и замолчал.

Тут же кельпи поднялась с земли. Она посмотрела на мальчика, который сладко заснул, уронив голову на книгу. Затем подползла к невидимой стене и уперлась в нее, высунула язык, облизала свою черную морду и обратилась в обычную лошадь. Постояв так немного, она снова легла, подогнула под себя копыта – и забылась чуткой дремой.

Когда на Сонное озеро спустился полдень, и солнце начало сильно припекать, сон Уильяма оборвался. Он проснулся и увидел, как по нему, потному, вовсю ползают муравьи и мошкара. Тогда он медленно поднялся и стряхнул их с себя, а после огляделся – кобыла как сквозь землю провалилась. Да и наступила пора возвращаться домой, поэтому Уилл бережно поднял с земли книгу, смахнул с нее травинки и спрятал в корзинку.

– Я вернусь, Кельпи. Кажется, я не дочитал сказку… но завтра обязательно закончим! – пообещал он.

Затем он развернулся и зашагал домой, счастливый.

Уилл вернулся в дом на краю деревни, где теперь жил с дедушкой и бабушкой. Его матушка Нанетта, окуренная успокаивающими травами, сейчас отдыхала у знахарки в Больших Вардах – городке, расположенном рядом с Малыми Вардцами.

Никому он не стал рассказывать о кельпи: ни родным, ни противному брату Малику, ни соседям, – боясь закрепить за собой славу чудного. Лишь два года назад он рискнул поведать старому жрецу Ямеса эту страшную историю про Сонное озеро. Будучи человеком мудрым, жрец настоял, чтобы мальчик туда больше не ходил и помалкивал. Но саму тайну он сохранил. Ведь он знал, что нетерпимый к нарушениям запретов отец Уилла хорошенько всыплет сыну, который, к тому же, против воли отца частенько бегал к старику учиться грамоте.

– Это нам грамота нужна, чтобы молитвы нашего бога Ямеса доносить до люда, а люду-то зачем грамота? Это лишнее искушение демонами. В незнании чистота и непорочность, – часто говорил отец Уилла, тоже жрец.

– Коль дитя тянется, то так и надобно Ямесу, – отнекивался всегда старик. – Читает и читает сказки…

– Еще раз говорю, что нет у него нужды в грамоте, – недовольствовал отец Уилла. – Почему вы до сих пор от книжек еретических не избавились? Доколе они целы будут? А если Уильям после сказок за них схватится?

– Ямес все рассудит… Не трожь книжки…

Вот только Ямес рассудил все по-своему. Не было суждено продолжиться этим вечным нескончаемым спорам за судьбу мальчика, потому что сгорел храм, сгорел отец Уильяма, вытаскивая утварь, сгорел почти слепой старик-жрец. Мрачной тайной была покрыта причина пожара, но местные искренне верили, что это был дурной знак свыше и для них наступят темные времена…