Владимир Атомный - Школа Высокого боя - Посвященный

Набрав для решительности воздуха в грудь, Анна громко постучала.

– Борис, это я…

– …ой! – услышал он из-за двери. – Это Анна, Анна Седых.

С большим волевым усилием, Боря поднялся с лежанки. Оглядел себя, понимая, что хорошо выглядеть не может. Затем открыл дверь и произнёс:

– Привет.

Анна растерялась от неявного перехода на “ты”. С иной стороны, следовало понимать, что теперь Борис тоже в клане.

– Я… я хотела узнать, что случилось? Почему ты перестал ходить в школу?

– Меня побили недавно.

– Я знаю, но уже неделя прошла! – требовательно заявила она. – Ты уже выздоровел.

Борю удивила такая реакция. Он огляделся, мучительно размышляя, где лучше им поговорить. Затем снял с гвоздика овечий тулуп и демонстративно придвинулся, вынуждая Анну отойти в сторону.

– Пройдёмся. Тут не так красиво, как у вас, но есть на что посмотреть.

– Ты считаешь, я никогда не была в клане Земли?

– Откуда мне знать. Я же от туда, – показал он вниз.

Анна смутилась, но кивнула, соглашаясь на прогулку.

Не нашлось ни одного клановца, что не обратил бы внимания на колоритную парочку: Заросший и неопрятный, как медведь Борис, а рядом зефирница-красавица, больше напоминающая грациозную кошку.

– Так почему ты не ходишь в школу?

– Не хочу.

– Что?.. – растерялась Анна. – Но ведь…

Некоторое время царило молчание. Борис должен был бы его разорвать пояснениями, но не стал. Пришлось Анне самой это сделать:

– Я словно с другим человеком говорю.

– Ты, наверное, их не помнишь, но у меня было два друга. Точнее, они есть, живы, но в плену. Их похитил один гад с Нижнего Киева. С ним якшается ваш владыка, кстати. Он спрятал их где-то и ждёт, когда я приду спасать. Ему нужен я, а не они. Михаль всё рассчитал, он хитрая гадина.

– И ты пойдёшь?

– Уже попробовал и едва выжил. На нижних ярусах можно любого искусника завалить, если надо.

– Как же так? – не поверила Анна.

– Стрелами, болтами, ловушками. Напасть толпой – и нет человека. Этого не происходит лишь, потому что потом к нам заявится целая армия искусников и тогда точно никто не уйдёт.

– Какой ужас… – прошептала она.

Борис вздохнул.

Они дошли до конца улицы и свернули к Крому, перед которым лестница на крыши домов, а уже там – грядки и сад. Пока ничего не цветёт, но работы идут.

– Я понимаю твои чувства, Борис, но, что изменится, если будешь предаваться горю в одиночестве и темноте? – произнесла Анна, а самой стало стыдно за себя.

– Да пойду я в школу. И на дуэль пойду. Побьёшь меня и всё на этом.

Анна остановилась и неверяще уставилась на Борю.

– Что ты сказал? – пока ещё спокойно спросила она. – Я не ослышалась?

Борис опустил на неё взгляд безжизненных глаз.

– Прости. Просто подумал, что ты думаешь об этом. Переживаешь.

Анна замахнулась отвесить пощёчину, но вдруг сдержалась. Вместо этого схватила Борю за грудки и закричала:

– Мерзавец! Да как ты смеешь такое говорить?! Как ты можешь так поступать со мной, с памятью о Вячко? Ты всегда вёл себя достойно, с честью, а сейчас, где тот Борис, что…

Она осеклась и отвернулась. Часто моргая, чтобы стряхнуть слёзы, Анна принялась смотреть вдаль, в сторону своего клана. Борис пораженно молчал.

– Не хочу знать и не хочу слышать подобного. Не смей больше такого говорить. Мне больно думать, что его смерть, в итоге, останется пустой, зряшной и… и…

– Не отомщённой?

Анна развернулась и пылко посмотрела в глаза Борису.

– Нет, дурак! Всё я понимаю. И знаю, что ты не хотел его убивать. И что это случайность, Борис! Я всё знаю… – значительно тише выговорила она. – Но мы должны почтить его память, понимаешь? Неужели ты хочешь такого исхода? Хочешь просто стоять и позволить себя бить? Вы с Вячко боролись до конца, он пожертвовал даже не жизнью, а душой ради схватки с тобой, а мне ты предлагаешь избить тебя ещё раз. Вслед за кем? Гадами из трущоб? Этими придурками, что напали на тебя толпой? Я не хочу верить, что это правда.

Боря вернулся к себе сильно взволнованным. Каждое слово Анны до сих пор отзывается эхом в сердце. В ответ на тираду он пробормотал извинения и какие-то оправдания, но слушать девушка не пожелала. Борису она велела скорейшим образом собраться и начинать готовится к дуэли.

Боря сидит на табуретке в темноте, выпрямив спину. В ушах назойливый звон, а в голове эхо собственных мыслей. Слушает себя и диву даётся, как томящаяся под гнётом душа, вновь начала оживать и расправлять скомканные крылья. Это настоящий весенний паводок из жизненных сил. Борис с острой тоской осознал, что успел наделать много плохого и следует, как можно скорее, попросить прощения у всех кого обидел. И конечно же, выполнить обещание данное Анне. Провести дуэль не на отвяжись, а как она сказала – в память.