Юрий Иванович - Смертный и богиня

– Сам понять не могу, – признался Поль, немного расслабляясь под струями воды. – Всё мне мерещится какая-то очередная пакость, всё кажется, что мы что-то упустили самое важное… А что именно, понять не могу.

– Может, это связано с итогами миссии?

– Мм?… Скорей всего… – он перешёл на шёпот. – Боюсь, что нас могут отправлять в мир Аверса долго и нудно.

– Но ты же говорил, что главное нами сделано.

– Это всё для записи, – скривился Труммер. – На самом деле дэме выгоднее будет нас туда отправлять вновь и вновь. Вот я и опасаюсь, что она может принять такое решение… Так что ты помалкивай, если хочешь спокойно жить в Рóзморе и красиво тратить полученное вознаграждение.

– Мы можем на солидную награду рассчитывать? – загорелись глаза у Азы. – И ты уже возжелал нечто конкретное?

– Подобного делать нельзя, плохая примета. Дэмы сами всегда решают, как расплатиться с временно опекаемыми специалистами. Но на Аверсе нам пришлось отработать по максимуму и доставить невероятный объём информации. Фактически отыскать тайные причины деградации всей цивилизации. Так что вполне логично рассчитывать на сказочную щедрость…

Хоть и помимо воли мужчины, пребывание в душе с прекрасной красоткой настолько его возбудило, что желание обладать стройным телом задавило все иные мысли и размышления. Подхватил, прижал, крепко обнял, начал целовать, не встречая ни малейшего сопротивления. Естественно, в какой-то момент ему показалось, что супруга согласится на всё. Но только стал действовать в направлении полного, проникающего секса, как она твёрдо заявила:

– Нельзя! Пока не получим официальное разрешение, даже не пытайся! – после чего Аза ловко вывернулась из его объятий, подхватила большое полотенце и выскочила из душевой. А оставшийся в одиночестве Поль мысленно воскликнул:

«Вот что меня травит и угнетает: неудовлетворённость! Отсутствие полноценного секса! Дошёл до той стадии, что на стенки скоро кидаться начну. Отсюда и раздражение, и злость неуместная, и подспудное ожидание беды. И всё это по одной банальной причине…»

Краны он уже закрыл, подхватил полотенце, начав вытираться, как отчётливо расслышал ледяной голос Кобры, раздавшийся из динамиков в большом зале для подготовки миссионеров:

– Презельда! Надеюсь, что парочка уже готова для встречи со мной. Так что отправляй ко мне первым этого Труммера. И бегом! Мне некогда!

Пришлось выскакивать наружу, на ходу вытираясь полотенцем. Затем быстро одеваться под сочувственными взглядами напарницы и куратора-историка. Не успел до конца облачиться в хорошо, что хоть постиранные одежды, как появился порученец, заявивший с порога строго, чуть ли не с угрозой:

– Труммер, ты заставляешь ждать владычицу! Бегом!

Так что рубашку и куртку пришлось надевать на ходу, а пояс с пистолетами нести то на шее, то в зубах. Ещё и шли как-то странно, словно по кругу. Так обычно водят подозреваемых в чём-то гостей, чтобы они не запомнили дорогу к сокровищнице. Финалом быстрой ходьбы оказалось, конечно, не хранилище с деньгами и даже не кабинет или личная лаборатория. Порученец передал гостя своему коллеге, ещё более строгому и спесивому, а тот через парочку коридоров отдал третьему порученцу, совсем уж угрюмому, злобному и немногословному. Тот открыл дверь в какую-то небольшую гостиную и проворчал:

– Дальше – сам. Во второй комнате, арка направо. Там и жди! – и старательно прикрыл дверь за парнем, демонстративно не заглядывая внутрь.

А внутри было на что полюбоваться. И сомнений не возникало, что гость попал в святая святых этой коварной и жестокой дэмы: непосредственно в её личные апартаменты. Впору было задуматься, испугаться этого факта, потому что не было никого из живых, кто мог бы похвастаться таким отличием. Но а'перв двигался, отвесив челюсть, вращая глазами во все стороны, сосредоточившись только на указанном для него маршруте да стараясь не споткнуться обо что-то баснословно дорогое.

Он хорошо помнил те роскошные хоромы, которые соседствовали с личным кабинетом, спальнями или лабораторией Бенджамина Надариэля. Там всё поражало ультрасовременным дизайном, совмещённым с классической мебелью и отдающее изысканным вкусом. Казалось бы, лучше быть просто не может по умолчанию. Оказалось, что может.

Ибо в данной анфиладе буквально каждая деталь, каждый оттенок вопили о прекрасном, поражали необычностью, интриговали глубиной искусства, вложенного в их создание. И сразу бросалась в глаза основная разница: у Прогрессора – скорей аскетичный, строгий стиль. Тогда как у Кобры превалировал чувственный стиль, полный душевной гармонии, уводящий в сказку волшебных снов, поражающий романтизмом и нерастраченной любовью. Мало того, что-то знакомое проскальзывало в расположении, угадывалось в дизайне, ощущалось в атмосфере данных комнат.