Владимир Сухинин - Мы своих не бросаем

Он величественно развернулся и пошел впереди нас. Одет он был в халат, такой же синий, как и его колпак. Я силился вспомнить, где видел подобное, и вспомнил. Крысолюды! У Демона в услужении были такие существа, их еще звали «колпаки». Они были одеты точно так же. Я силился рассмотреть спину демона, но хвоста, который бы выглядывал из-под халата, не видел.

– Люд, – не оборачиваясь, хрипло засмеялся демон, – у меня нет хвоста, хвосты есть лишь у низших демонов.

Я споткнулся. Неужели он может читать чужие мысли?

Мы вошли в большой зал, освещенный факелами, и демон, показав нам рукой на кресла, предложил присесть:

– Садитесь, человеки. Отдохните с дороги. Угостить вас не могу, вашей пищи у меня нет. Но чистой воды вдоволь.

Он щелкнул пальцами, и голем, стоявший за нашей спиной, вышел, тяжело топая по каменным плитам. Мы уселись, а вскоре голем принес большой кувшин.

– Вода из источника, где мы останавливались на ночлег, – предостерегла Шиза. – С сонным ядом.

Голем разлил воду по серебряным кубкам. Я принюхался.

– Уважаемый, не знаю, как вас зовут, благодарим за гостеприимство. Но эта вода пахнет так же, как та, что была в озере, и в ней есть сонный яд. Вы замыслили что-то нехорошее? – Я колюче посмотрел на демона, готовый в любой момент выйти в боевой режим.

Демон гулко захохотал:

– Это была проверка. Не бойтесь. Посудите сами. Ведь в самом деле странно, как двое людов смогли пройти по пустыне, через сердце магической бури и выжить. Теперь понимаю. У вас есть магические способности, и они не заглушаются первородным хаосом. А сонный яд я нейтрализую. – Он снова щелкнул пальцами, и я принюхался к своему кубку.

– И чем пахнет? – спросила Шиза. Негодница решила отомстить. – Ты нюхай, нюхай.

Я скривился. Что можно унюхать в прозрачной холодной воде?

– Ну, что я говорил, – засмеялся хозяин. – Точно, у вас есть своеобразная магия. Опять учуяли. – Он снова щелкнул пальцами. – Теперь можете пить, – довольно проговорил он, – вода для вас безвредна. Всю жизнь я занимаюсь изысканиями. Изучаю новое и стараюсь не забыть старое.

Он вздохнул почти по-человечески, подошел к окну и посмотрел в сумрак вечера.

– Несколько веков назад я был направлен сюда королем Ульманом Тридцать Третьим. Здесь, на пограничной заставе периодически случался пробой в другое измерение, и твари, проникающие оттуда, постоянно вырезали гарнизон. Я должен был провести обряд обращения рабов и преступников. Создать новый вид существ, используя материал пещерных крыс для заселения их в подземельях. Но не успел. – Он посмотрел на нас. – Прилетели люди со звезд, и сразу же началась война. Я был внизу… м-да.

Он погрузился в свои мысли, а я подумал, зачем он нам это все рассказывает.

– Я пробыл в подвалах около трика, поток рабов для экспериментов закончился, и я, не сумев создать полноценных защитников подземелий, вынужден был оттуда бежать. Когда поднялся на поверхность, здесь уже никого не было. С тех пор я тут один. Я долго ждал, когда за мной придут или вызовут в столицу, но не дождался. Стали приходить дикари-рептилоиды, но я их уничтожал. С ними договориться невозможно. Потом увидел мутантов. Ужас во что превратились животные нашего мира. М-да… Ты думаешь, человек, – обратился он ко мне, – зачем я тебе это все рассказываю? Правильно делаешь. Я хочу, чтобы вы спустились вниз и принесли мой сундук, который я оставил там.

– А почему бы не отправить туда големов или ваших пауков? – почти насмешливо ответил я. Надо же, он не смог его забрать за столько веков, а мы, значит, сможем?

– Я отправлял их во множестве. Вместе с ними ходил сам, но их уничтожали. А я еле спасался.

– Если вы, почти бессмертный всесильный маг, не могли забрать их, то как мы сможем вам помочь?

– У тебя, люд, нет другого выхода, – очень жестко произнес демон. – Или ты достанешь мне мой сундук, или твой друг умрет.

Я напрягся.

– Шиза, ты что-нибудь понимаешь?

И в это время Генри исчез.

– Вы совершаете большую ошибку, – осторожно проговорил я.

– Не думаю, – осклабился демон. – Ты за друга пойдешь в огонь, это видно по твоей ауре. Если ты на меня нападешь, то никогда не узнаешь, где твой глупый друг. Но если выполнишь мою просьбу, он вернется целым и невредимым. Я даже думаю, что ты смог бы убить меня, люд. Но смерть мне не страшна. Знаешь ли ты, человек, что значит веками жить в одиночестве? Какая это мука – день за днем видеть пустошь. Остаться без общения и науки. Конечно нет, ты еще очень молод. Откуда тебе это знать? Я даже с облегчением приму смерть. Как избавление.