Владимир Сухинин - Мы своих не бросаем

Щетина поглядел на Рамсаула. Тот кивнул.

– Да, вполне, – ответил Щетина. Нагнулся и стал обыскивать сначала обездвиженного, потом убитого.

У них были игольники, аппаратура космической связи, ампулы с ядом и две сотни серебряков.

Из аппаратуры Щетина вытащил зарядные элементы и ножом быстро разломал корпус. Вытащил, что ему было необходимо, остальное нещадно разбил ножом.

– А с этими что? – Хозяин машинного двора указал на ликвидаторов.

– От тел надо будет избавиться… но только после допроса. Вы позволите использовать вашу мастерскую?

– Без проблем, дон. Делайте, что посчитаете нужным, только скажите: Беер встанет?

– Через час он придет в себя, сначала его будет поташнивать, но потом пройдет. Рамсаул, помогите мне дотащить этого парня до мастерской и покараульте у входа, чтобы никто не подглядывал.

Они схватили парализованного станером ликвидатора за ноги и потащили в мастерскую. Там Щетина остался один на один с чистильщиком.

– Ну что? Сам расскажешь или пытать тебя надо?

Агент главка АДа постарался презрительно скривиться. Это ему давалось с трудом, но свое отношение он выказал отчетливо.

– Как хочешь, – равнодушно произнес Щетина. Он достал маленькую коробочку и положил агенту на лоб. Тот заморгал, не понимая его действия. А Щетина стал водить ею по его лбу. – Вот, – произнес он удовлетворенно, – подключился к тебе. Знаешь, что это такое? Конечно нет. Что я спрашиваю! Это разработка валорцев. Слиятель. Мы когда захватили их корабль, то много чего нашли. Наши нейросети сейчас сливаются, и я без проблем получу всю необходимую мне информацию. Только эффектом такого слияния будет отключение твоего мозга и создание его цифровой матрицы. Так что прощай, агент. – Щетина закрыл глаза.

Так он просидел около часа. Когда он поднялся, агент был уже мертв.

Вейсу не было жаль бывшего коллегу. У каждого свой путь. Тот пришел убивать, а Щетина хотел выжить. Их цели не совпадали, но конец был один. Кто-то должен был умереть, так почему умирать Щетине? Пусть умрет тот, кто пришел взять его жизнь.

Когда Щетина вышел из мастерской, трупа уже не было. Рамсаул поглядел на партнера и крикнул:

– Благородный дон, флаер готов, нам пора ехать!

Параллельный мир. Южный фронт

Десяток саперов с миноискателями стояли передо мной, вытянувшись во фрунт. Мне предстояло вести их на разминирование. После той самой ночи, когда противник производил разведку боем, полк пополнили и перевели на другой участок. Считалось, что наш полк получил боевое крещение и был самым боеспособным в бригаде. Бред сивой кобылы, конечно. Но штабным лерзиттерам, как говорится, виднее.

Я ходил вдоль шеренги, думая о том, что если эти доморощенные саперы выдвинутся самостоятельно, то станут завтраком для первой линии окопов квирсов. Их переловят, как котят, наблюдатели.

– Слушайте меня внимательно! – приказал я. – Я первым пойду в разведку и, когда вернусь, дам команду чистить местность. До этого вы сидите в окопе. Всем все ясно?

– Ясно! – раздался разрозненный хор голосов.

– Тогда шагом марш за мной!

И мы потопали на передовую.

– Жюль, проследи, чтобы не высовывались под выстрелы снайперов, – попросил я и, не дожидаясь ответа, полез из окопа.

Вышел в боевой режим и, просчитав код активации мин, поставил их в спящий режим. Затем обежал передний край и забрал жизни у всех разведчиков, выдвинутых в ничейную зону. Теперь можно возвращаться.

Когда я вернулся, меня ждал Жюль с приказом срочно прибыть к ротному.

Я уже привык, что в этом бардаке приказы сыпались как из рога изобилия. То отступать, то наступать, то сменить позиции. По принципу война – фигня, главное маневры.

Ротный встретил меня сухо. Перед ним стоял навытяжку Адвокат.

– Пришел приказ откомандировать в распоряжение штаба бригады вас троих, – сообщил он. – Так что собирайте свои пожитки и идите к штабу батальона, там вас ждет авто. – Ротный отвернулся и уставился в свой планшет.

– Легатштабфютер… – осторожно позвал я, желая выяснить, что от нас понадобилось в штабе бригады.

– Я не знаю, зачем вас вызывают в штаб, Изя. Идите, там все разъяснят, – сказал он не оборачиваясь.

Хитрит ротный. Что-то он знает, но молчит. Не хочет говорить.

Мы вышли, оставив в его одного в блиндаже. У штаба батальона нас ждала грузовая машина. Трясясь по ухабам наезженной дороги, мы попылили в штаб бригады, находящийся в десяти километрах от переднего края. По прибытии доложили дежурному лерзиттеру, и нас усадили на скамью в большом ангаре, приказав ждать дальнейших указаний. Шло время, а мы никому не были нужны. Я стал уже дремать, когда вдруг услышал разговор двух ушастых лерзиттеров, очень похожих на лесных эльфаров. Только эти были на голову выше тех, что проживали на Сивилле. Они говорили на своем языке, проходя мимо нас, и остановились буквально в двух шагах. Лурги их не понимали, но я понимал хорошо, словно родился и вырос среди них. Странная и необъяснимая способность. Хотя, если вдуматься, вся моя дальнейшая жизнь после воскрешения, да и само воскрешение пронизаны странностями.