Дэвид Нездешний - Бегство

На весёлое празднество собрались покупатели и зеваки со всего города и окрестных деревень. Даже из Калриджа и Эриданна прибыли многочисленные повозки, гружёные местным добротным элем, расписным фарфором и, конечно, прославленным арийским оружием от небольших изящных кинжалов грубой закалки до величественных пламоров [3] Пламор – клинок с искривлённым, подобно пламени, лезвием. Британский аналог фламберга. , поражающих своей громоздкостью и причудливой, но опасной в бою формой клинка.

Всем хотелось поглазеть на гибких гимнастов, величественных канатоходцев, забавных жонглёров, потешных клоунов, широкоплечих силачей, легко играющих пудовыми шарами. И, естественно, в первую очередь, на загадочных и всемогущих факиров и фокусников, поражающих народ волшебными трюками.

В этой шумящей и гогочущей толпе затерялась и странная златокудрая красавица, нежной кожей, королевской осанкой и проницательным холодным взглядом небесно-голубых глаз никак не походящая на обычных сельских батрачек [4] Батрак – подневольный крестьянин. , или даже на великосветских глуповатых жён местных богатеев, более напоминающих изящные статуэтки, вырезанные из белого мрамора, нежели живых тёплых женщин. Она, несомненно, прибыла откуда-то издалека. И, судя по полному отсутствию хотя бы лёгкого загара, свойственного этим жарким местам, недавно с холодной полуночи. Палящие лучи Яркого Ока Митры, казалось, вообще не касались её белоснежной, но местами потёртой кожи.

Бледная странница заметно выделялась из толпы джеломских смугляночек, однако её совершенно неподходящий такой красавице наряд привлекал ещё больше излишнего внимания. Плотные, сужающиеся к голени портки, упрятанные в высокие шнурованные сапоги из толстой кожи, больше подходили мужчине-охотнику, а не прекрасной деве с такой благородной осанкой. Походное платье до колен поверх тонкотканной рубахи туго стягивала пеньковая верёвка в два оборота, к которой крепился гнутым прутом кошель. Кожаная перевязь от плеча к бедру с креплением для кресала под грудью. Спина и плечи укрыты короткой шерстяной накидкой на тесёмке, но откинутый назад капюшон скрывался под развивающимися золотистыми локонами. Она словно бы собиралась и в храм и на охоту, да так и не решила куда, а оказалась и вовсе на ярмарке. Мало кому из городского люда могла прийти в голову мысль, что опытная странница привыкла ждать любых капризов от погоды.

Разумеется, необычная гостья не осталась незамеченной. На неё, не стесняясь, таращились во все глаза, и множество местных щёголей пытались привлечь внимание загадочной незнакомки. Узкое платье подчёркивало упругую грудь, а открытый ворот рубахи обнажал жадным взорам нежную шейку, разжигая кровь их обладателей. Нашлись даже отчаянные головы, попытавшиеся уволочь красавицу силой, но она легко справлялась с наглецами, отправляя в беспамятство самых бойких, на потеху многочисленным зевакам. И, к немалому огорчению грубого мужичья, к коему относились и нахальные сынки местных богатеев, никому так и не удавалось добиться её благосклонности.

Странницу мало заботили всеобщие потехи. Её вела вполне определённая цель – заработать как можно больше звонких монет, приятно отягчающих почти опустевший кошель на поясе. Когда-то она не ведала нужды во всякой роскоши, на которую только ляжет её зоркий глаз. Но те времена давно прошли, а нынче ей приходилось изрядно потрудиться, что бы просто добыть себе хлеб и крышу над головой, не говоря уж о каких-то приятных излишествах.

Благо среди ярмарочного люда встречалось немало остолопов и ротозеев. Нет, необычная гостья Джелома не воровала – гордость не позволила бы ей склониться к этому постыдному занятию даже в самой крайней нужде. Зато успешно опустошала карманы держателей многочисленных игральных шатров. Ловко обманывая самых бывалых и закаленных жуликов, которые сами были не прочь надуть доверчивых посетителей, она успешно пополняла свою тощую мошну пусть и «грязным», но серебром. А в том, что деньги не пахнут, опытная странница не единожды убеждалась на горьком опыте.

Обойдя уже почти всю ярмарку, златовласка, довольно подсчитывая выуженное у заправских мошенников серебро, лёгкой походкой устремилась в небольшой переулочек, намериваясь покинуть шумную площадь. День становился невыносимо жарким, поэтому долгая задержка могла стать губительной для её нежной кожи. В «Круглом Столе» ожидала мягкая постель в далеко не лучшей, но весьма уютной комнате. И кружка терпкого, прохладного эля, одна мысль о которой заставляла красавицу шагать быстрее.