Валерий Афанасьев - Путь генерала

После трех недель тренировок неожиданно объявили выходной. Должно быть, инструкторы поняли, что давить на людей бесконечно невозможно – пружина лопнет. Отдых свалился как манна небесная, правда, идти было некуда. Кто-то приводил в порядок серьезно истрепавшуюся одежду, кто-то развлекал себя разговорами. В дальнем конце лагеря скопилось не менее десятка человек, как из их группы, так и из соседних. Саша решил поинтересоваться причиной такого собрания.

У палатки рябого шла игра. Игровые пластины тасовал сам хозяин. Каждая пластина имела свое название – «шут», «воин», «король» и т. д. Игра была чем-то средним между картами и домино. Саша наблюдал за играющими минут двадцать, одновременно осваивая нехитрые правила. Очередной проигравший оставил место за столом под смех соседей – выигрыш перешел сдающему. Люди толкали друг друга, подбадривая.

– Эх, дай-ка я попробую! – вызвался здоровяк Бонкр.

Это он зря. Пытаться обыграть профессионального игрока – пустое занятие. В том, что рябой – игрок, Александр не сомневался.

– А есть, что поставить? Я за так не играю, – отозвался воришка.

– Держи. – Бонкр выложил на стол пару медных монет.

– Было твое, стало мое. – Через минуту выигрыш перешел во владение рябого. – Не тушуйся, ставь еще. Не повезло в первый раз, повезет в следующий.

Бонкр оглянулся, окружающие подбадривали его криками. Ну сущий недотепа. Несмотря на свой немалый рост, жизненного опыта никакого.

– Эх, была не была!

Бонкр полез за пазуху и вытащил кольцо. Внимательно посмотрев на него, он осторожно положил украшение на стол. Похоже, парень дорожит этой вещью. Так какого же… он ее достал?

Рябой метнул пластины и задумался. Ага, а дела-то не так хороши, как он рассчитывал. Игрок бросил взгляд налево, заставив всех на секунду посмотреть туда же, и поменял свою игровую пластину. Так вы, сударь, еще и шулер!

– Было твое, стало мое. – Прохиндей придвинул к себе выигрыш.

Великан провожал кольцо тоскливым взглядом, в котором читался вопрос: «Как же так?» Саша решил, что самое время вмешаться.

– Нечестная игра.

Удивленные взоры скрестились на нем. Надо же – немой заговорил! Похоже, сам факт удивил всех больше, чем сказанные слова.

– Что за бред? – возмутился рябой.

А глазки-то забегали.

– Нечестная игра, – повторил Александр и ударил шулера по руке, лежащей на столе.

Тот взвыл и отдернул руку, под которой оказалась подмененная игровая пластина.

Били рябого долго, спасло его только вмешательство капитана, который пожаловал на шум завязавшейся драки. Не стоит говорить о том, что все выигрыши вернулись к прежним владельцам.

– Спасибо. – Великан переминался с ноги на ногу. – Это не мое кольцо, но оно мне дорого как память.

Это уж точно, кольцо Бонкру не налезет даже на мизинец.

– Так зачем же ты поставил его на кон?

Бонкр печально вздохнул:

– Это все скука. Три недели только тренировки. Спасибо тебе, – повторил он еще раз. – Я не знал, что ты умеешь говорить.

Настала очередь Саши пожать плечами.

Рябой получил сполна, но на этом все не закончилось – он отомстил. Случилось это на следующий день. С утра новичков, как обычно, построили. Известие о том, что немой заговорил, успело облететь лагерь – не так много событий могло внести разнообразие в скучную жизнь. Человек со свитком появился вновь – пришла пора длинному прочерку превратиться в имя.

– Так-так, наслышан, наслышан. Сейчас запишем все, что положено. Откуда ты родом?

– Это далеко. На севере.

Саша мог поклясться, что о стране под названием «Россия» здесь никто никогда не слышал.

Писарь хмыкнул и продолжил расспросы:

– Как тебя зовут?

– Арт… – Резкая боль пронзила спину Саши, заставив стиснуть зубы и замолчать на первом слоге фамилии.

– Арт? Что ж, так и запишем.

Саша шагнул вперед и упал, теряя сознание.

Рябого задушили той же ночью. Кто это сделал, узнать так и не удалось. Его соседи по палатке клятвенно заверяли, что спали и ничего не видели. Люди из других палаток тоже утверждали, что не заметили ничего подозрительного. Капитан, как и положено, провел расследование. Впрочем, он не слишком усердствовал, скорее всего, это было лишь для проформы. Видимо, рябой был ему тоже не слишком симпатичен.

Сашино ранение, к счастью, оказалось не таким серьезным, как можно было предполагать. Очнулся он в отдельной палатке – видимо, в лагере существовало что-то наподобие медицинской службы. На рану была наложена тугая повязка, спина почти не болела, вернее, не болела до тех пор, пока он не попробовал пошевелиться. Резкая боль резанула по левой лопатке, отдавая в бок.