Антон Ледовских - Город живых

Страх – плохой советчик. Он может завести человека очень далеко от морали и закона. Так далеко, что обратного пути уже не будет.

В первый месяц эпидемии страх был нормой. Он стал неотъемлемой частью жизни. Запах страха исходил от людей, тянулся за ними тяжелым шлейфом.

И нашлись те, кого страх поработил. Они стали называть себя апостолами смерти. Суть религии секты была проста: поклоняйся смерти и получи вечную жизнь в облике зомби. Мир, бьющийся в агонии, захлестнула новая напасть. Полилась на новые алтари кровь невинных. Сектанты скармливали мясо своих жертв мертвякам, часть ели сами, приобщаясь к культу смерти. Жестокость обрядов поражала сильней, чем творящийся вокруг хаос.

Только один факт давал надежду. Зомби не щадили своих поклонников точно так же, как и всех остальных. Поразив умирающий мир обилием крови и мерзости, большинство сект перестало существовать, пожранные своими кумирами. Но погибшие сектанты успели занести тлетворные споры своей ереси в город.

Не было безумных кровавых оргий, не проводились черные мессы на улицах. Власти не допустили бы открытых беспорядков. Но в городе начали регулярно пропадать люди. Поползли слухи о действующей секте.

Начало эпидемии пришлось на раннее лето. Данил маялся в душном городе, сдавал сессию в институте. Родители же, получив долгожданный отпуск, умчались по горящей путевке в Европу. Больше Данил их не видел. Связь с ними прервалась с выключением сотовых.

Данилу было на тот момент восемнадцать. Достаточный возраст, чтобы взять в руки оружие. И он его взял. В городе начались первые перебои с питанием, дружинники же имели хоть и небольшой, но гарантированный паек. Деньги перестали цениться уже на втором месяце осады. В штабе городской безопасности Данил получил на руки пистолет с двумя обоймами, пачку талонов на паек и расписание дежурств на ближайшую неделю.

Основные очаги эпидемии в городе были уже подавлены. Но оставалась необходимость в обеспечении общественного порядка. Исчезновение людей беспокоило горожан все больше и больше.

Данил вместе с еще шестью дружинниками бродил по темным аллеям городского парка. Все было спокойно, после полуночи они не встретили ни единой души, хотя парк не считался спокойным местом. Дежурство подходило к концу. В два часа ночи их должна была сменить другая группа дружинников. Парни устало расселись на длинной парковой лавке и с удовольствием курили. Сигареты уже стали роскошью, и пачка, предложенная старшим – усатым армейским сержантом, разлетелась в мгновение ока. Снабжение военных вызывало легкую зависть.

– Данил, ты ж вроде не курил, – осведомился один из дружинников.

– Да не переживай ты за парня, все равно привыкнуть не успеет – кончится весь табак скоро, – хмыкнул в ответ другой.

В дальнем конце аллеи послышался топот нескольких пар ног. Это шла смена.

– Что-то вы сегодня задержались, – мельком глянув на часы, с легким раздражением приветствовал подошедшую группу старшой.

– Да автобус сломался, – протягивая руку для приветствия, отозвался командир новой группы и тут же отдернул руку обратно. – Привычка, блин, – буркнул он.

Рукопожатие уже выходило из обихода. Необходимость, продиктованная новыми обстоятельствами.

– Вам еще повезло, что тут до штаба рукой подать, на северном районе, дай бог, до утра смена дотопает.

Группы обменялись приветственными кивками и разошлись в разные стороны.

– Данил, может, в штабе переночуешь? – спросил старшой.

– Да нет, спасибо, пойду домой. Может, патруль догоню, а так у меня удостоверение дружинника есть, не пропаду.

– Ну тогда до завтра.

Группа разошлась в разные стороны. Почти все жили неподалеку. А старшему дорога лежала на доклад в штаб. Данил легкой походкой пошел в темноту летней ночи.

Жил он ближе к окраине города, в старом рабочем районе, окруженном двумя крупными заводами и примыкающей к ним промзоной. Дружинников, ушедших патрулировать его район, Данил так и не догнал. Страшно не было. Мертвяков в городе не появлялось уже неделю. Жарко было только на границе. Но до нее было достаточно далеко.

Освещенные центральные улицы давно кончились. В родном районе Данила фонари были скорее исключением, чем правилом. Свет давали только далекие лампы на заборах заводов. Да ярко светила в небе полная луна. Впереди оставалось не более двух километров. Данил расслабился, представив, с каким удовольствием он плюхнется дома на кровать. И в этот момент впереди он услышал какой-то шум. Быстрым движением он отступил в тень раскидистого дерева и затаил дыхание.