Артем Каменистый: Рождение победителя

Странно. Я был лучшего мнения о танках. Их ведь снаряд не должен брать – они чуть ли не вечные. А этот простоял немного под открытым небом, потом в сарае – и теперь рассыпается на глазах.

Может, его не радиация, а что-то другое накрыло? Какая-нибудь химия агрессивная. Хотя краска вон почти не облезла. С другой стороны, люк отвалился при открытии, а такого быть не должно. Опасно ведь для экипажа – можно без пальцев остаться или даже без головы. Или отлетит, как сейчас, и угодит во что-то совсем уж бесценное. Например, пробьет корпус батальонной полевой кухни или помнет дверцу личной командирской «Волги».

– Сэр страж! Что с вами?!

В дверном проеме показалась взволнованная Рыжая, за ее спиной так же переживает Тук, а в неровное окно, проделанное крышкой люка, заглядывает криминальная морда Амеда.

С трудом смирив дыхание, почти спокойно отвечаю:

– Со мной все в порядке. Не заходите сюда.

Спутники неохотно удаляются, а я наконец заглядываю в башню.

Темно, пыльно, пахнет чем-то затхло-техническим.

– Тук! Зажги фонарь и принеси мне!

Горбуна долго ждать не надо – показывается на пороге, ловко взбирается на броню, протягивает фонарь. Железно-деревянный каркас, обклеенный пластинами клееной слюды, внутри горит свеча. Не сказать чтобы яркая штука, но другого нет. Вот теперь можно забраться внутрь.

В жизни я много где побывал, но в танке как-то не доводилось. И не жалею – судя по тому, что увидел, потерял немного. Тесно, мрачно, броня будто давит сразу со всех сторон. Как они вообще в пространстве ориентируются? Все равно что ездить с непрозрачными стеклами. Спартанские сиденья, какие-то неизвестного назначения приборы и механизмы, радиостанция, длинные свертки в задней части башни, металлические ящички, намекающие на богатое содержимое. И кожаная планшетка, подвешенная на казенной части орудия. Не надо быть гением, чтобы догадаться: тот, кто ее здесь оставил, очень сильно хотел, чтобы она бросилась в глаза.

Я не стал бездумно хватать это послание трясущимися от волнения руками. По очень простой причине: не хотел, чтобы эти самые руки оторвало от тела взрывом гранаты или мины. Мало ли что было на уме у того, кто закрывал танк последним!

Чистой воды паранойя. Захоти он убить того, кто сюда влезет, – устроил бы взрыв боеукладки при попытке открыть люк. Я, может, и гражданское лицо, но догадался, что спрятано в свертках. Снаряды, тщательно завернутые в просмоленную парусину. Наверное, с целью лучшей сохранности. Кстати, боеприпасов для орудия маловато. Скорее, даже очень маловато. Я, конечно, не специалист по бронетехнике, но уверен – их должно быть больше восьми. Куда делись остальные? Неизвестно…

Ладно. Здесь должно быть еще кое-что очень ценное, причем доступное для моего понимания. А именно – пулеметы. Я, если откровенно, по ним тоже не спец, но и не полный болван. Кое-какой минимум по обращению с различными образцами огнестрельного оружия давали перед заброской. А еще в том бою, после которого превратился в дряхлую развалину, когда суетливо листал «книгу» чужих знаний, по неопытности «загрузил» в себя несколько лишних страниц. В том числе и воспоминания какого-то безымянного солдата, прикрывавшего отход частей Красной армии. Его оставили на смерть, и он это понимал. Раненный в ногу – двойная обуза для товарищей: и сам идти быстро не может, и «станкач» ноша серьезная. Дело происходило возле какой-то неширокой речки. Один берег заболоченный, второй возвышенный. Вместо того чтобы засесть на горке, как поступил бы я, этот боец устроил крошечный окопчик понизу, в жидких кустиках. Когда на лугу показались враги, он позволил им выйти из зарослей, а потом буквально выкосил, аккуратно водя стволом в считаных сантиметрах от земли. На ровной как стол болотине немцы, даже падая плашмя, не находили укрытий, а вот он, лежа по уши в воде, не обращал внимания на их пальбу.

Пули, промазав мимо солдат в первых рядах, летели дальше, подстригая осоку и находя жертвы позади. Только тогда мне стало понятно, почему он не устроился на горке: с высокой позиции такого фокуса не получится. Патронов у него имелось прилично – знатную жатву устроил. Жаль, не знаю, чем все закончилось, – возможности досматривать не было.

Я это вот к чему вспомнил: тот красноармеец в пулеметах толк знал, и кое-что мне от него досталось. Трудно ожидать, что здесь установлено такое же оружие, но общий принцип, надеюсь, схож.

А вот тут меня ждал первый жесточайший облом – пулеметов в танке не оказалось.