Константин Калбазов - Пёс. Боец

Наконец скрип пера смолк, несколько неторопливых легковесных шагов, которые никто не услышал бы, не повисни в спальне гробовая тишина, – и документ предстал перед королем. По заведенной привычке никогда не подписывать непрочтенные бумаги, Джеф Первый впился взором в написанное, а затем устремил удивленный взгляд на секретаря.

– Дочка?

– К чему эта игра, ваше величество? Тем более вы только что в присутствии членов королевского совета назвали ее дочерью, – пожав плечами и все так же держа документ перед лицом короля, произнес секретарь.

– Ты прав.

Документ лег под руку монарха, в нее вложили перо, и вдруг рука, которая вот уже почти месяц была лишена возможности двигаться, сумела вывести королевскую подпись. Да, коряво, да, она лишь отдаленно напоминала другие, оставленные на множестве документов, но он сделал это сам.

– Клод!

– Да, ваше величество.

– Те вассалы, королевы Адели… Мужчина и женщина… Они живы?

– Да, ваше величество.

– Отпусти их и выдай из казны награду в десять золотых. Нужно уметь проигрывать и вознаграждать преданность.

– Слушаюсь, ваше величество.

– Что ж, раз уж Господу было угодно, чтобы я немного задержался, давайте пересматривать наши прежние решения. Похоже, ситуация опять поменялась самым коренным образом.

– Адель! – Георг быстро сбежал по ступеням дворца к едва остановившейся карете и сам распахнул дверь.

Действия кронпринца были сопровождены недовольными взорами прислуги и вельмож, наблюдавших за этим. Слугам было не по вкусу то, что будущий король ведет себя неподобающим коронованным особам образом. Вельможи остались не в восторге от того, что их будущий сюзерен слишком эмоционален. Они уже имели возможность наблюдать подобную личность на троне, и не сказать, что им пришлось по вкусу данное зрелище.

Однако все присутствующие предпочитали сохранять беспристрастный вид. Первым просто не полагалось иметь своего мнения. Вторым ничего не оставалось, кроме как принять сложившееся положение дел. Как ни крути, но, помимо законных прав на престол, у него имелась еще и сильная поддержка в виде двух графств на севере и двух на юге.

Граф Кинол безоговорочно встал на сторону племянника. Граф Раглан, может, и не был бы столь категоричен, но тут ведущую роль сыграл его наследник. Как оказалось, он состоял в давних дружеских отношениях с будущим королем, а значит, лучшего и желать нечего.

Графства Гиннегау и Хемрод, являвшиеся, по сути, владениями короля, имели в качестве наместников весьма преданных трону, а главное, королевскому роду, людей. Хемрод и вовсе можно рассматривать отдельно: там по поводу восшествия нового короля вообще прошли массовые и, что самое главное, стихийные гуляния. Что там будет твориться, когда объявят о свершившейся коронации, остается только гадать.

– Все в порядке, милый.

Опираясь на предложенную мужем руку, Адель выскользнула из кареты, придерживая второй рукой спеленатого младенца, который недовольно закряхтел при столь пренебрежительном отношении. Его можно понять. Мало того что все последние дни он провел в путешествии, причем основное время приходилось находиться в неопытных руках воинов, так его опять тревожат, когда наметился относительный комфорт и он оказался в ласковых материнских руках.

Адель приподняла уголок одеяльца и всмотрелась в милое личико. Маленький Джон недовольно сморщил носик, почмокал губками, но глаза так и не открыл, предпочтя остаться в сладких объятиях сна, что никоим образом не расстроило его мать. Георг наблюдал за этой картиной с нескрываемым выражением счастья, переполнявшего его сердце.

– Если бы ты только знала, что я испытал…

– Георг!

– Да?

– Прости, но мне кажется, сейчас не следует вести себя подобным образом, – едва слышно прошептала Адель, слегка отвернувшись, чтобы никто не мог не то что услышать, о чем она говорит, но даже догадаться по движению губ. Не следует показывать окружающим, что муж прислушивается к ее мнению, от этого только вред.

Благо Георг сообразил, что к чему, и не стал заострять на этом внимание. Будущие король и королева прошли во дворец мимо выстроившегося почетного караула из вельмож.

– Сдается мне, ему куда проще управляться на поле боя, чем разобраться с дворцовым этикетом и прочими прелестями. Про политику я вообще помолчу, – с неким налетом разочарования произнес граф Кинол, обращаясь к барону Гатине, когда они решили пройтись по парку. – Но мне определенно нравится Адель. Весьма сообразительная головка. Вы заметили, как деликатно и практически незаметно она пресекла действия Георга?