Рустам Панченко - Герцог. Путь в неизвестность

На одевание было потрачено меньше времени, чем в армии на такое же действие тратит солдат. Вылетел во двор резиденции и никого не увидел. Никого. Казалось, что все вымерли или куда-то исчезли. Сейчас бы хоть какое-нибудь транспортное средство… Меня осенило, и я заорал:

– Котяра! Где тебя носит, когда ты нужен?

Последнее было лишним, так как из-за спины сразу же ответили, что нечего так орать, вокруг не глухие. Оглянувшись, увидел не только этого красавца, но и все свои вооруженные силы. Как понимаете, вооружены они были и когтями, и зубами, и прочими убийственными штучками.

– Нам нужно срочно остановить казнь! Боюсь, что пострадают мои друзья. А друзей обижать нельзя! Согласны?

Все синхронно кивнули.

– Тогда вперед! – сообщил я, уже заскакивая Котяре на спину.

Тот от такой простоты чуть не подавился.

– Не тормози, дружище! Погнали! – взмолился я.

– Погнали так погнали, – выдавил кот и рванул с такой скоростью, что я чуть не полетел со своего транспорта.

Если еще хоть один раз залезу на спину этому ненормальному – гадом буду! Моя уверенность в этом крепла с каждой секундой. Все понимаю, но нестись с такой скоростью по крышам домов, притом на высоте далеко не первого этажа… Он просто псих! Остальные мысли пошли сплошь непечатные, как воспитанный молодой человек, озвучивать их не буду.

Мы примчались на ту же площадь, где несколько часов назад мне удалось вырвать свое будущее из чужих загребущих ручек. На площади стоял эшафот. Тот же помост, но уже с большой колодой посредине. Сразу начал идентифицировать находящихся на нем. Так, палач – одна штука, солдаты – шесть штук, пара каких-то темных личностей, неизвестный говорун с рулоном бумаги. Еще – трое заключенных непонятной наружности. Узнать их было практически нереально. Одежда скрывала то, что не смогли скрыть синяки и грязь.

Приговор уже дочитывали, и толпа, которая была неплохо подогрета спиртным, ревела в предвкушении потехи. Правду говорили древние римляне, людям нужны только хлеб и зрелища. Что делать? Как быстро пробраться через всю площадь и остановить несанкционированную казнь? Мой взгляд упал на одного из семи мелких. Котенок был собран и готов к прыжку.

– Так, мелкие, приказ такой: мухой на эшафот, и вырубать всех, кто попытается навредить пленным. Постарайтесь обойтись без смертей и лишнего членовредительства. Вперед!

Котят как ветром сдуло. Как же нужно посмотреть, что там происходит! Напряг зрение и чуть не упал с Котяры. Картинка перед глазами оказалась отмасштабирована в сторону увеличения. Вот это прикол. Но удивляться времени не было. Когда заметил мелюзгу на эшафоте, стало поспокойнее. Когда же один из котят подошел к самому худому из пленников, играючи перекусил цепь на ручных кандалах, и она тут же довольно громко загремела, падая на доски пола, – на моих подручных уставились как на восьмое чудо света.

Главный говорун начал лихорадочно командовать парадом, но его просто сбили с помоста, как кеглю. Вот интересно, как при столь малом весе у кисок получается творить такое с большими предметами? Ладно, это все лирика. Был один момент, от которого меня бросило в холодный пот, – это когда палач замахнулся своим топориком на моих котят. Им пришел капут, такого удара они не вынесут. Но котята не собирались ловить топор зубами, просто увеличили скорость, и одежда палача превратилась в тонюсенькие полоски, которые держались на плечах и ничего не прикрывали. Смешного в этом не увидел, но народу понравилось, толпа, уже довольно-таки неплохо разогретая, начала ржать и тыкать пальцами в этого болезного. Палач же не мог найти себе места на пьедестале почета.

– Теперь наш выход, ребята, – сообщил Котяре, Кейт и Лео. – Как будем прокладывать дорогу через это море?

– А давай по стеночке, а потом по канату, натянутому над площадью, – предложил кошачий изверг.

Меня так передернуло от таких предложений, что остальные заулыбались.

– А ты порычи, как прошлый раз, – предложила Кейт, – у тебя такой красивый голос.

Эта кошачья морда буквально засветилась от похвалы. Культурно попросив меня слезть с него, поскольку он все-таки не ездовая скотина, кот вышел немного вперед, шаркнул лапой и… замяукал настолько жалобным голосом, что слезу пробило. Хотел подойти и дать ему по шее, но, соразмерив величину своего кулака и его шеи, решил воздержаться от нанесения себе непоправимых увечий.

Как ни странно звучит, но этот жалобный голосок возымел действие. Сначала оглянулись те, кто стоял ближе всего к нам. Увидев меня, они начали расступаться и кланяться. По толпе пронеслась информация о том, что пожаловал герцог. И как они определили, что я герцог? Посмотрел на себя, одетого, как ни странно, в парадную одежду, потом на Котяру, и вспомнил анекдот, в котором Штирлиц никак не мог понять, что его выдает как советского шпиона – то ли автомат, то ли парашют за спиной, а оказалось, что этикетка на пиджаке.