Олег Фомин - Льдом и мечом

— Это все ложь, — отчаянно шепчет богиня. — Ты не Ледяной Рог, ты Эгорд! Прошу, не сдавайся…

— Все хорошо. — Ледяной Рог смотрит на девушку, улыбается. — Я тебя выпущу. Скажу своим, чтобы превратили меня обратно, эти змейки слушаются только демона.

— Нет… — На щеке Леарит сверкает слеза.

По улице стройной цепью плывут охотники за душами, как всегда тихо, безмолвно, лишь мягко сверкают косы. Ледяному Рогу приходит мысль, что и он когда-то был человеком, а потом один из таких вот охотников вонзил косу, увлек сюда. Но так давно… Возможно, теряет память и выдумывает себе историю не первый раз. А который? Сотый? Ему не дали второго шанса, не заслужил. Если демон, значит — человек из него вышел плохой. А Витор, Камалия, Наяда… Все погибли, потому что пошли против зла. Но теперь они с богами, а кому-то даже подарен второй шанс. Хотя… ну да, их не было, Ледяной Рог всех выдумал.

Из тяжких мыслей вытягивает что-то знакомое. Никак не понять, но перед глазами какая-то знакомая деталь, голова мучительно соображает…

Ах, да.

Замыкающий цепочку охотник.

Где-то видел его косу…

Охотник резко поворачивает голову к клетке, за черной тканью капюшона — лицо Тимориса. Воин замирает, осторожно смотрит вслед удаляющимся фигурам в черных плащах, охотники исчезают, не заметив отделившегося «собрата». Тиморис крадущимся бегом приближается к прутьям, глаза бешено вращаются, зубы скрипят от нетерпения и злости.

— Наконец-то нашелся! — шипит воин, роется за пазухой. — Ты где пропадал?!

— Тиморис?.. — бормочет Ледяной Рог… Или все же Эгорд?

— Нет, смерть твоя! — вскидывает руки Тиморис, черные рукава хлопают как флаги, коса за спиной бренчит. Продолжает что-то усердно искать под плащом, один за другим сыплются ругательства. — И зачем я только за тобой поперся! Сидел бы сейчас за столом в какой-нить «Потертой кружке», лапал разносчиц за сиськи и горя не знал…

— Как ты здесь оказался? — выкашливает хрупкие слова… Эгорд. Внутри напряженно немеет, словно боится шелохнуться в логове тысячи спящих львов. Если Тиморис мерещится, Эгорд готов сломать себе шею ударом в челюсть, как только видение начнет таять… Лишь бы застыть навеки, как комар в сосновой смоле, в нахлынувшем чувстве радости. Только бы не разреветься как дитя…

— А кто оставил меня с толпой магов? — заводится Тиморис, с каждым словом все больше краснеет, корчит гневные рожи. — Ребята нашли способ открыть этот бесов портал, и вот я здесь уже… не знаю, со временем тут какая-то бесовщина, но долго! И в отличие от кое-кого подготовился! На, выпей. — Всучивает Эгорду бутылочки с разноцветными зельями. — От яда, усталости и тупоумия. Вот Ямор, где же он?.. А, вот! — Извлекает из-за пазухи кинжал с клинком из лавы, оранжевая гуща волнами течет от корня к острию, едва слышно булькает. — Ты не представляешь, чего я натерпелся, чтобы добыть эту штуку! Что улыбаешься как идиот?! Я неделю ублажал похотливую демонессу, прежде чем выпытал, где, что и как тут можно достать, она чуть не задавила меня в постели, это не смешно! А потом втирался в доверие к охотникам, ну и работенка у них, честное слово, такого насмотрелся, а все из-за тебя, мститель тухлый! Пей, не отвлекай спасителя!

Тиморис пилит прут жидким лезвием, сталь медленно, но поддается, канавку разреза орошает плавленый металл.

Руки сами поят Эгорда, опрокидывают в рот содержимое флаконов, воин-маг не соображает, не может поверить в происходящее…

Линии обретают ясность.

Дышать легче, возвращаются силы.

И память. Нет в ней никакого Ледяного Рога. Есть Эгорд.

Бутылочки со звоном разбиваются о пол, как слезы великана, новообретенный Эгорд стискивает голову, хочется бить ее о стену, каждым ударом вколачивать под череп ярлык за ярлыком: скотина, трус, слабак, негодяй, предатель… Поверил в чушь про Ледяного Рога, предал себя, Витора, младшую сестренку, Тимориса, Камалию, Наяду, Ударага… Всех! Предал Леарит. Презрение сменяется яростью. К себе, ко всем демонам.

К Зараху.

Эта мерзость до сих пор жива, наверное, жрет и хохочет сейчас во дворце Ямора!

— Эгорд, — шепчет Леарит.

Воин-маг бросается к девушке, берет за руку.

— Потерпи чуть-чуть. — Отводит с лица локоны, их чистый белый свет ослепительно прекрасен. — Сейчас ты будешь свободна.

— Тот самый друг? — Леарит улыбается.

— Да, Тиморис, — подхватывает улыбку Эгорд. — Как догадалась?

— Ты же про него столько рассказывал. Нельзя не узнать.