Алексей Калугин: Голем

Стены, пол и потолок продолжали сотрясаться, будто в конвульсиях.

Оттолкнувшись руками от пола, Камохин поднялся на ноги. Раскинув руки, сделал два неуверенных шага и снова упал.

– На четвереньках! – крикнул Брейгель. – Иначе не выйдет!

Двигаясь по-собачьи, они добрались до лаза. Миновали камеру с черным пятном разлома. И вот уже впереди просвет.

Добравшись до выхода из туннеля, Брейгель захлестнул веревку на вбитом в стену штыре, кинул другой ее конец вниз, ухватился за «восьмерку», пропустил веревку через ногу и поехал вниз.

Встав на ноги, он в первый момент даже ошалел от того, насколько реальным было все кругом. И даже земля под ногами не дрожала. Но, скорее всего, продолжаться это будет недолго.

– Поперекин! – заорал он, увидев на втором этаже недостроенного дома садовода с лейкой. – Бросайте все и быстро вниз! Уходим!

Из открытого окна высунулся Кугель:

– Что происходит?

– Собирайте всех, Лев Иммануилович! – махнул рукой уже спустившийся вниз Камохин. – Бросайте все и на выход!

– Да что случилось-то? – стоял на своем упрямый старик.

– Землетрясение! – ответил первое, что пришло в голову, Камохин.

Орсон тем временем подбежал к запертой двери магазина и забарабанил в нее:

– Эй, любовнички, выходите!

Не прошло и минуты, как из дверей выбежали взъерошенные Саша с Олей.

– К канаве! – скомандовал Орсон. – Бегите как можно дальше от дома!

Вскоре и остальные начали выбегать из подъезда.

– В чем дело?.. Что случилось?..

Но объяснять, что к чему, времени уже не было.

Времени вообще уже не было.

– Гелий Петрович! Быстро проверьте, все ли вышли!

Изюмов оглянулся, по головам пересчитал жильцов.

– Все.

– И те двое, что ото всех прятались?

– Вон они, у столба жмутся!

– Тогда слушайте меня внимательно!..

Камохин хотел дать гражданским хотя бы самые общие инструкции о том, как вести себя в чрезвычайной ситуации. Но не успел. Стена мусора задрожала. От нее начали отваливаться и сыпаться вниз куски, фрагменты спрессованного мусора.

– К канаве! Быстрее!

Подгоняемые квестерами жильцы побежали к заполненному грязью провалу, отделявшему их Тринадцатый микрорайон от всего остального мира.

Сзади в спины им ударил порыв ветра. Он сорвал шляпу с головы Бабикова и забросил ее так высоко вверх, что она превратилась в крошечную черную точку на фоне пронзительно-голубого неба с белыми, будто клочья приклеенной к нему ваты, облаками.

На краю провала они остановились. Дальше бежать было некуда.

Гигантская пятерня пробила стену мусора метрах в трех над землей и потянулась к единственному дому под крышей.

Увидав такое, Николай Николаевич Лифкин от изумления разинул рот и попятился назад. И непременно бы свалился в грязь, если бы его не схватил за локоть Гелий Петрович.

– Что это такое? – шепотом спросил Кузякин.

Небо над мусорной свалкой помрачнело, сделалось серым и тяжелым, будто налилось свинцом. А в следующую секунду его разорвала чудовищная молния, ударившая сразу в пяти, а то и в шести направлениях.

– Голем, – ответил Осипов.

Рука Голема пробила стену дома, и он начал заваливаться набок.

Еще один чудовищный порыв ветра ударил в лица с ужасом взирающих на происходящее людей.

Рука Голема пробила дом насквозь.

Дом рассыпался, будто был собран из пластиковых кирпичиков детского конструктора. Над ним взметнулось облако пыли.

А рука продолжала двигаться дальше. В сторону жмущихся к краю провала людей.

– Тут у нас есть хотя бы кто верующий?! – срывающимся голосом закричал Саша Цвеков.

Он обеими руками прижимал к себе продавщицу Олю, от ужаса зажмурившую глаза.

– А что? – непонимающе посмотрел на студента Лев Иммануилович.

– Ну, может быть, пора уже?.. – Отпустив на секунду плечо Оли, Саша помахал кистью руки. – В смысле, что-то сделать!..

– Помолиться, что ли?

– Ну да!

Лев Иммануилович прищурился и очень веско произнес только одно слово:

– Идиот.

А Игорь Петрович вдруг принялся хохотать. Да так, что слезы на глазах выступили. Хотя, может быть, это было из-за ветра, бьющего в лицо.

– Ты чего это? – непонимающе посмотрел на него Гелий Петрович.

– Он… – давясь от смеха, еле выговорил Кузякин и ткнул пальцем в Сашу. – Именно сейчас… решил к богу обратиться…

Гелий Петрович поджал губы и задумался.

– Смешно, – кивнул он.

И вдруг тоже прыснул со смеху.

А гигантская рука, не добравшись всего каких-то двух-трех метров до жмущихся к краю заполненного жидкой грязью провала людей, начала подниматься вверх. И будто потащила за собой все пространство, до которого успела дотянуться.