Морган Родес - Обреченные королевства

Что же до Теона – невзирая на его несносное поведение, Теон сделался просто неотразимо прекрасен.

Несомненно, вино было опасным! И безусловно, оно стоило любых денег, какие торговец мог запросить за него.

А еще, столь же очевидно, Клео следовало держаться от него подальше. И сейчас, и в будущем.

– Вино отменное, – сказала она вслух, постаравшись не показать всей меры своего восторга. Ей до смерти хотелось попросить еще стакан, но она прикусила язык.

Сайлас просиял:

– Очень рад это слышать…

– Я же говорила, мой отец гений, – кивнула Фелиция.

– О да, я считаю, что твое вино стоит купить, – заплетающимся языком выговорил Эрон. Пока они шли сюда с берега, он то и дело прихлебывал из золотой, украшенной резьбой фляжки, которую всегда носил при себе. Оставалось лишь удивляться, как он еще держится на ногах без посторонней помощи. – Четыре бочонка я возьму немедленно, и пусть еще дюжину доставят на мою виллу…

У Сайласа загорелись глаза.

– Это вполне можно устроить.

– Я дам тебе по пятнадцать оранийских сантимов за каждый бочонок.

Загорелое лицо виноторговца подернулось бледностью.

– Но они стоят самое меньшее по сорок. Бывало, мне платили даже по пятьдесят…

Губы Эрона сжались в одну черту.

– Когда? Лет пять назад?.. В наши дни покупателей стало так мало, что ты небось концы с концами не сводишь! И обедневшему Лимеросу в последнее время стало не до того, чтобы ввозить дорогие вина, верно? Остается только Оранос… а у твоих соплеменников, забытых богиней, медного гроша в кошелях не найдется! Пятнадцать за бочонок – это мое последнее предложение. Учитывая, что я беру шестнадцать бочонков… а в будущем, возможно, и больше… так вот, можно сказать, для одного дня заработок неплохой. Чем не свадебный подарок для дочери? А, Фелиция? Или все-таки лучше свернуть торговлю и не получить совсем ничего?

Фелиция прикусила нижнюю губу, ее брови сошлись к переносице.

– Это, конечно, лучше, чем ничего, – сказала она. – Свадьба – дело не из дешевых, но… Я все же не знаю. Отец?..

Сайлас хотел что-то сказать, но замялся. Клео едва следила за событиями; ее больше занимало, как бы воспротивиться позыву отпить из стакана, который заново наполнил для нее Сайлас. Эрон обожал торговаться. Это было его любимой забавой – всячески сбивать цену, вне зависимости от того, что собирался покупать.

– Я, конечно, не хотел бы проявить неуважение, – заламывая руки, проговорил Сайлас. – Но, может, вам будет угодно дать хотя бы по двадцать пять за бочонок?

– Не будет. – Эрон разглядывал ногти. – Вино у тебя и вправду отменное, но и здесь, и по дороге назад к кораблю найдется еще множество виноторговцев, которые с радостью примут мое предложение. Если тебе не нужна эта сделка, я обращусь к кому-нибудь из них. Ты этого хочешь?

– Нет, я… – Сайлас сглотнул и наморщил лоб. – Я очень хочу продать вам вино, я же ради этого сюда и пришел. Но пятнадцать сантимов…

– А у меня есть идея получше. Почему бы не сойтись на четырнадцати сантимах за бочонок? – В зеленых глазах Эрона блеснули озорные и недобрые огоньки. – Считаю до десяти! Принимай решение, а то скину еще сантим!

Мира отвела глаза, ей было неловко. Клео открыла рот… но вовремя вспомнила, что Эрон при желании мог сотворить с ее тайной, и вновь закрыла его. Он желал получить это вино по самой низкой цене, которой сумеет добиться. И дело было не в скудости средств. Клео знала, что у Эрона при себе достаточно денег для покупки множества бочонков даже по самым заоблачным ценам.

– Значит, быть по сему, – выговорил Сайлас сквозь зубы, словно преодолевая сильную боль. Мельком посмотрел на Фелицию и вновь обратился к Эрону: – Шестнадцать бочонков по четырнадцать сантимов за каждый. Пусть у моей дочери будет свадьба, которой она заслуживает…

– Вот и отлично. Как всегда уверяли вас мы, оранийцы…

Чуть улыбаясь одержанной победе, Эрон запустил руку в карман, вытащил тугую скатку казначейских билетов и стал отсчитывать их в протянутую ладонь Сайласа. Было вполне очевидно, что сумма сделки составляла лишь малую долю наличности, имевшейся у молодого вельможи. И, судя по ярости в глазах Сайласа, от него не укрылось, что оскорбление было намеренным. Эрон же продолжал:

– Как всегда уверяли вас мы, оранийцы, виноград способен кормить ваше племя до самого конца времен.

Тут откуда-то слева к лотку Сайласа подошли еще двое.

– Фелиция, что ты делаешь? – спросил низкий голос. – Почему не с подружками, не наряжаешься к вечеру?