Сергей Лукьяненко - Участковый

И только он устроился в ложбинке на бессумеречной полосе, неподалеку от едва приметной тропки, тянущейся к барьеру, только успел посетовать, что не прихватил с собой теплой одежды, как на том месте, где он стоял буквально минуту назад, материализовалось три силуэта. Без звука, без ярких красочных эффектов, без разводов и ряби на прозрачной, невидимой глади щита – просто возникли, будто по щелчку выключателя. Постояли без движений, приглядываясь, прислушиваясь и давая рассмотреть себя участковому. Двое были ему незнакомы – рослый, плечистый парень в фуфайке и бородатый крепыш с забинтованной или, скорее, загипсованной рукой. Третьим был шулер, вор и по совместительству нетоц на полставки – Ленька.

Денисов застыл, сжавшись на дне сырой ложбинки, в каких-то пятнадцати-двадцати шагах от них. Впрочем, близлежащие окрестности их не интересовали, их носы тянулись в сторону тайги и лагеря. Видимо, почуяли что-то жители общины, забеспокоились.

– Отседова ничего не поймем! – шепнул Ленька спутникам. – Надыть ближее!

Согласно кивнув, они, озираясь, двинулись к кромке бессумеречной полосы. Так-то! Сами же виноваты в этом побочном эффекте – и сами же теперь страдают, что не отовсюду можно в Сумрак шагнуть! А без него обходиться отвыкли.

Денисов понятия не имел, все ли трое являются Иными. Он знал, что в распоряжении у него есть только эта бессумеречная полоса шириною в сто пятьдесят шагов. Ежели они выйдут за ее пределы – они обретут Силу. Ежели вернутся обратно – будут под надежной броней магического щита. Отсутствие Сумрака уравнивало их в возможностях. Пропустив их мимо себя и бесшумно поднявшись за их спинами, оперуполномоченный Денисов расстегнул кобуру.

– Стоять! – рявкнул он. – Милиция!

Троица разве что не подпрыгнула – так неожиданно прозвучал в тишине сибирской ночи грозный голос участкового. Громила сразу задрал руки, бородатый крепыш съежился, но не из-за страха, а на манер пружины, готовой распрямиться стремительно и всесокрушающе. Ленька постоял спиной к лейтенанту, затем медленно обернулся.

– Оптыть! – с задумчивым удивлением сказал он. – Нашел-таки!

– Не двигаться! Руки за голову! При попытке к бегству стреляю на поражение!

Ленька едва заметно дернул подбородком, и это явилось сигналом для взведенной пружины. С глухим рычанием, набычившись, на Денисова ринулся похожий на цыгана крепыш. Мелькнула в темноте белая молния. Федор Кузьмич рывком отклонился назад, пропуская укрепленное гипсом предплечье в считаных миллиметрах от своего лица. Аж ветром обдало! Удар планировался настолько чудовищный по силе, что, попади «цыган» по голове участкового, наверняка расколол бы череп, будто грецкий орех молотком. Однако замах был всего лишь отвлекающим маневром. Попал бы – хорошо, а нет – так пока милиционер уворачивался, появилось время вынуть нож. Держать его приходилось в левой, здоровой руке, но, судя по уверенным движениям, ею «цыган» владел не хуже, чем правой. Прочертив лезвием невидимую линию на уровне живота, он заставил лейтенанта отшатнуться еще дальше. Скользящий шаг, взмах, сверкнули яростные, беспощадные глаза, тускло блеснул в свете луны занесенный тесак. Поймав взглядом его местоположение, Денисов как следует толкнулся ногами, взвился, вцепился в кисть обеими руками, почувствовал, как ладони переняли первоначальный импульс удара. Крепыш был невероятно силен физически, даром что ростом не вышел, поэтому действовать нужно было как можно быстрее. Оставив левую руку на запястье противника, тыльной стороной правой ладони Денисов врезал под локоть, выворачивая его кверху. Против анатомии не попрешь, и «цыган», дабы компенсировать давление на сустав, сам начал пригибаться и разворачивать корпус. Денисов сделал всего полшажка вправо – и оказался практически за его спиной. Короткий удар под колено, руку с тесаком – в замок и на излом, схватить за волосы, потянуть в противоход. Все, как учили в свое время в школе милиции. «Цыган» послушно скрючился, затем от небольшого, легкого нажима рухнул лицом в траву. Теперь все просто – наступить коленом на копчик, свободной рукой вытряхнуть из ослабевших пальцев нож, достать наручники…

– А ты думал, я только разговоры разговаривать умею? – запыхавшись, кинул пожилой милиционер Леньке. – Давай-ка по доброй воле!

Гипс мешал защелкнуть наручники на второй руке, поэтому Денисов, деловито повозившись, притянул левую ногу бородача, спихнул с нее резиновый сапог и сомкнул стальные полукружья на лодыжке. Выгнутый дугой «цыган» взвыл и задергался, замолотил загипсованной рукой по земле.