Диана Удовиченко - Капитан Блад

– Кэп, нападение! – завопила девица в пышном платье. – Штурман вызывает! Срочно в рубку!

Девица исчезла, вместо нее появилось изображение небольшого боевого звездолета. Он заложил крутой вираж, из лазерной пушки на правом борту вырвался яркий луч – кто-то атаковал «Арабеллу». Корабль ощутимо тряхнуло – КОК с руганью влепился в переборку, Сяо Ли, поскользнувшись на куске эльвиуса, упал прямо киборгу под ноги. Позабыв о ссоре, КОК поднял механика за шиворот, прислонил к столу.

Блад поспешил в рубку. Там Дитрих фон Валленштайн, отчаянно матерясь, в одиночку сражался с новым врагом. Акула уселся в кресло, запросил данные бортового компьютера.

– Верткий, тварь, – злился помощник.

Атакующий корабль стремительно приближался. Блад взглянул на приборы: до него оставалось не более двухсот километров. Противник попался отчаянный. Или самоубийца.

– На таран, что ли, идет? – оскалился Дитрих. – Зашибись! Видать, жить надело…

– Лево руля! – лихо, по-морскому скомандовал Акула. – Залп из всех пушек!

Казалось, нападавший был обречен, но в последний момент звездолет вывернул с линии огня. Яркие лучи пронзили космическое пространство и безобидно истаяли в нем. Вражина полоснул в ответ, «Арабелла» ушла от выстрела.

– Может, аннигилятор? – разозлился Дитрих.

– Слишком близко, себя заденем.

Маленький юркий корабль, словно дразня пиратов, сновал вокруг, поливая «Арабеллу» из лазерных пушек. Блад нахмурился: маневры атакующего были неоправданно рискованными. Он словно играл.

– Дерется, как баба, – пробурчал Дитрих фон Валленштайн.

– Попробуй с ним связаться, – приказал Блад.

Ай-семь долго колдовал с настройками, наконец на экране появилось изображение.

– И правда, баба, – ухмыльнулся штурман. – Красивая, – он разгладил бороду, поправил синие косички, обратился к нападающей. Тон его тут же сделался игривым: – Приветствую, прекрасная леди. Разрешите представиться: Дитрих фон Валленштайн.

Черноволосая грудастая девица не удостоила штурмана вниманием. Взгляд ярко-зеленых глаз был прикован к лицу Блада, полные губы кривились то ли в пренебрежительной усмешке, то ли в гримасе презрения.

– Узнаешь?

Что-то в ней было знакомое, очень знакомое…

– Разрешите поинтересоваться: мы с вами спали? – с отменной вежливостью уточнил Акула. – Потому что, если спали, у вас не может быть причин для мести: все любовницы оставались мной довольны.

– Я уничтожу тебя, – прошипела девица.

– Не спали, зашибись, – решил Дитрих фон Валленштайн. – Могу ли я тогда предложить свои услуги, прекрасная леди?

– Так ты меня даже не узнал, ублюдок! – гнула свое красотка.

Блад напрягся, что-то такое медленно всплывало из глубин памяти. Тут девушка упрямо встряхнула головой, откидывая со лба прядь волос, и он вспомнил:

– Жасмин! Кошечка, ты ли это?

– Не смей меня так называть! – зарычала охотница.

– Для меня ты навсегда останешься моей милой, пушистой кошечкой. Сколько же лет мы не виделись?..

– Не трудись считать. Двенадцать.

– Да-а, – философски протянул Акула. – Вот годы-то летят… И что ты имеешь против меня, киска?

– Ничего личного! – фыркнула Жасмин. – Я приняла на тебя заказ и, клянусь, выполню его во что бы то ни стало!

– Да это же Яйцерезка! – воскликнул Дитрих фон Валленштайн. – Точно, она. Кэп, ты спал с Яйцерезкой и остался цел?

– Именно, что спал, – лениво процедил Блад. – Скажи, кошечка: ты до сих пор такая же скучная и предсказуемая? Тогда неудивительно, что ты принялась резать яйца: по-другому тебе с мужиком не управиться.

– Я была ребенком, скотина! – взвизгнула Жасмин. – А ты меня предал!

– Не нужно обвинений, детка. Я ничего не был тебе должен. Я просто ушел. Меня утомили твои вечные претензии, высоконравственные страдания и разговоры о супружестве.

– Га-а-ад! – взвыла охотница, и в «Арабеллу» ударили два выстрела.

Акула удачно сманеврировал, чудом разминувшись с лазерным лучом. Связь отключилась.

– Аннигилятор? – с надеждой снова спросил Дитрих.

– Включить ускорители, – ухмыльнулся Блад.

«Арабелла» дала на прощанье залп, развернулась и стремительно рванула прочь, исчезнув из вида охотницы.

– Почему ты ее не уничтожил, кэп?

– Это любовь, – мечтательно закатив глаза, прокомментировала девица на экране.

– Пусть живет пока, – рассмеялся Акула. – Она для нас неопасна.

Даже не стал драться! Трус! Сбежал, скотина! Впрочем, он ведь всегда сбегает…