Олег Никитин - Боевой устав эльфа

Нуггар заревел от досады и растянулся во весь рост. Шлепок был такой, будто в грязь упала боевая черепаха, причем с изрядной высоты. Но чемпион растерялся лишь на мгновение, затем нашарил руками опору и попытался подняться. Это и стало его заключительной ошибкой. Лежа на животе, он – с его грандиозной массой – мог продержаться сколько угодно. Но сейчас он открыл противнику шею и руки, чем Федор немедленно воспользовался. Классический борцовский «нельсон» положил конец недолгому чемпионству Нуггара. Выполнив железный захват, комиссар держал его до тех пор, пока гоблин под аккомпанемент хрустящего позвоночника не забил по «арене» рукой.

Федор встал на ноги и завопил победную песнь. Зрители безумствовали. Проигравшие Нуггару борцы-дроу хохотали и свистели от радости. Дети дрались, изображая закончившийся бой. Старики, повидавшие и не такое, сдержанно хлопали в ладоши. Зак показывал большой палец. Федор с улыбкой раскланялся.

А когда в очередной раз поднял голову, перед ним уже стояла маджаи.

– Ухмылка сползет с твоего лица, когда я положу тебя на лопатки, изменник, – прошипела девушка.

– У нас в Даггоше на лопатки принято укладывать женщин, – парировал Федор нарочито громко.

Зрители с одобрением загоготали. Фундис покачала головой и как кобра метнулась вперед. Федор попытался ее поймать, однако гибкое тело, только что омытое чистой водой, выскользнуло из рук. И тут же острая коленка ударила его в бок, а быстрая словно кнут ладонь хлестнула по глазам. Это было только началом. На комиссара обрушился град стремительных ударов. Маджаи танцевала вокруг него, ухитряясь не падать, и била, пинала, щипала. Он не успевал ставить блоки, поэтому прикрывал только пах да лицо. В конце концов, это ему надоело. Он сам плюхнулся на четвереньки.

Фундис не оставалось ничего другого, как прыгнуть на Стволова сверху. Видимо, девушка собиралась повторить его собственный прием, приведший к победе над Нуггаром. Она не учла одну маленькую деталь – Федор ждал этого и был готов противодействовать. Он поймал руку прекрасной соперницы и сдернул ее со скользкой от грязи спины. Фундис оказалась точно под ним. Дальнейшее стало делом техники, отработанной в постельных поединках со страстной Зийлой. Несколько секунд, и маджаи, как было обещано Федором, лежала на лопатках.

– Все равно не сдамся! – выдавила она, предпринимая тщетные попытки освободиться. – Лучше утопи меня в этом вонючем дерьме!

Федор посмотрел в красивое даже под слоем грязи лицо и ослабил хватку. Потом поднялся на ноги.

– Ничья, – объявил он.

Публика молчала, потрясенная невиданно глупым поступком. Гаунадар уважает только беспощадных победителей!

– Хорошо, ничья, – согласились старейшины после долгого и достаточно бурного совещания. – Но поскольку Гаунадар ничьих не признает и презирает чувствительных воинов, амулет победителя ты не получишь. И еще – блистательная маджаи обязана заплатить за великодушие этруска, который отказался от победы. Требуй свою награду, Федр!

Комиссар не думал ни секунды.

– Я требую поцелуй прекрасной маджаи! Но сперва смойте с наших физиономий грязь.

Поначалу губы Фундис были твердыми, как древесные корни, но быстро расслабились и разомкнулись, выпустив на волю горячий язычок. Федор задохнулся от счастья. Ему показалось, что еще мгновение – и все его интимное здоровье воспрянет ото сна с невиданной силой. Но в следующий момент язык эльфийки исчез, а в нижнюю губу комиссара с силой впились острые зубки. Маджаи оттолкнула бывшего фаворита и пошла к выходу с арены, ступая по скользкой грязи уверенно, словно по подиуму.

Получив полный комплект восторгов, заманчивых предложений от местных девушек и чисто символическую награду в три дюжины флоринов, комиссар в печали отправился к морю, отмываться. Амулет Гаунадара вернулся-таки к Нуггару, чему гоблин несказанно обрадовался. Собственно, он заслужил этот кусок глины как никто другой, проведя несколько непростых боев перед схваткой со свежим комиссаром.

Прочие же золотоискатели просто радовались, что снова грязны, но при этом пахнут «цветами».

Похоже, благодаря божеству грязи Федору удалось полностью восстановить утраченный среди солдат всех рас авторитет и даже немного нарастить его.

Федор наблюдал с утеса над пристанью, как местные и пришлые дроу управляются с починкой килботов. Торчать в лагере он считал излишним, чтобы не мозолить глаза маджаи, не мешать заготовке фуража и починке обмундирования. В поселке тоже старался появляться как можно реже. Он прогуливался по окрестностям или же любовался морем. Увы, с каждым часом оно пусть незаметно, но отступало все дальше.