Мишель Вико: Отражение зла

К примеру, в другую страну.

Такехико, правда, немного удивился, почему так мало вещей находилось сейчас в таком большом доме, но тут же, сам себе дал ответ на возникший вопрос, что самое ценное, колдун Идзивару, всё же взял с собой. К тому же, совершенно может статься, что всё было совсем иначе, а именно, что здесь уже появлялись незваные гости, и гости не из числа обитателей окрестных деревень, ибо местные жители, как уже было сказано, остерегались показываться в этой части леса. Только тот, или те, кто не знал, кому принадлежит сей дом, мог позволить себе взять что-либо из вещей бывших хозяев, и возможно даже, вышеозначенный гость или гости, не раз этот дом навещали, и забрали отсюда всё, что могло, так или иначе, вызвать у них хоть какой-то интерес.

Так думал Такехико, бродя по второму этажу брошенного дома, изучая в нём не столько брошенные вещи быта, сколько старался найти следы жизни былых хозяев, чтобы понять причину их исчезновения.

Спустившись вниз, он всё же остановился возле деревянной рамы, и немного подумав, не зная зачем, слегка тронул её рукой в том месте, где она не была покрыта тканью. С деревянной, шершавой поверхности рамы, открыв человеческому взору тёмный узор, являвшийся украшением, слетел небольшой клок пыли, и плавно упав на деревянный, покрытый такой же пылью пол, тут же рассыпался на несколько мохнатых частей. Такехико тронул раму ещё раз, и, не глядя на спадающую вниз, мягкими хлопьями пыль, разрывая старую паутину, провёл рукой от края к центру, освобождая сейчас то самое, что было в этой раме за слоем серой налипшей пыли.

Вечером того же дня, находясь не далеко от дома своих родителей, в их маленьком саду, Такехико сидел под большой сакурой, погрузившись в глубокие и очевидно тяжёлые для него размышления, опустившись прямо на траву.

К нему подошла его сестра Сайюри:

– Ты сегодня, не похож сам на себя. Что с тобой произошло? Если ты расстроен из-за того, что вернулся из леса домой без лекарственных растений, то эта беда поправима.

– Нет, меня это совсем не тревожит, – не поднимая головы, ответил Такехико.

– Ты встретил кого-то сегодня в своём путешествии?

– Нет, – почти уверенно ответил Такехико, и немного помолчав, с грустью в голосе добавил, – думаю, что нет, и всё же меня терзает одна, не понятно, откуда взявшаяся мысль, которая просто не даёт покоя моему сознанию, но самое странное, заключается, сейчас не в ней, а в том, что я совершенно ничего не помню из того, что случилось сегодня со мной.

– Ты был в лесу. Ты отправился в него один, и что с тобой там было, теперь из нас никто не знает.

– То, что я был в лесу, я ещё помню, – сказал Такехико. – Особенно хорошо отложилось у меня в памяти, как я выходил сегодня из леса, а вот что я там делал, где блуждал, ответить не могу.

О том, что он, собирался найти в лесу заброшенный дом старого злого колдуна Идзивару, где, скорее всего и побывал, Такехико решил продолжать умалчивать. Тем более что он теперь и сам не помнил ничего связанного с домом старого колдуна и мог лишь догадываться о его посещении.

Немного помолчав, продолжая стоять под сакурой, глядя на задумчивое лицо брата, Сайюри спросила:

– А что за мысль тебя тревожит?

– Я имею желание покинуть дом наших родителей, – поднял голову Такехико. – Я хочу вообще уйти из деревни.

– От твоих слов веет холодной разлукой. Ты хочешь уйти от нас навсегда?

– Если бы я это знал, – горестно вздохнул Такехико, снова опустив свой взгляд в землю.

– Я думаю, родители не только будут не рады твоему решению, но и воспротивятся ему.

– Мне это понятно, потому-то я и не знаю, что мне теперь делать, хотя и чувствую, что все попытки что-то изменить, чтобы остаться, будут бесполезны.

– Я никому ничего не скажу. Ты сам должен принять здравое решение и сообщить о нём нашим родителям.

Такехико встал, и слегка коснувшись руки сестры, обменявшись с ней молчаливым взглядом, неспешно направился к родительскому дому.

Сайюри оставшись стоять под сакурой, лишь проводила брата взглядом, пока он не вошёл в дом. После недолгого пребывания в одиночестве, Сайюри услышала вопль матери, за ним послышались возгласы отца.

«Надо поддержать брата», – подумала Сайюри, и чтобы не выдать своего волнения, спокойным шагом направилась в дом.

– Сайюри, ты знаешь, что надумал твой брат? – всплеснула руками мать, взглянув заплаканными глазами на дочь, когда та, войдя в дом, остановилась возле порога.