Павел Мамонтов - Пограничник

Я провёл ладонью по её щеке, мне было действительно очень хорошо рядом. Я и сам не заметил как уснул.

Меня обволакивает приятная прохлада. Я лежу на холодном камне, но чувствую, что это не земля, а каменный выступ в огромной пещере .

Краем мысли я понимаю, что это сон и что я видел его уже когда-то. Но что он значит, зачем вижу его опять?…

Я кое-как поднимаюсь. Вокруг почти ничего не видно. Позади мелькает что-то белое. Кто-то идёт навстречу, я вижу девушку в белом платье. Одежда на ней вся изодрана, испачкана, на разрывах – запёкшаяся кровь. Девушка, танцуя, подходит ко мне. Я узнаю её – это Лика. Она целует меня в губы и говорит:

– Прости, братец.

Толчок в грудь и полёт вниз. Удар о воду, как о камень. Я оказываюсь в котле с раскалённой жидкостью – кипящей кровью. Я чувствую её запах, чувствую вокруг тела лопающиеся пузырьки. Боль пронзает тело до самых костей. Я кричу, но, нащупав стенку гигантского котла, толкаю её плечом. Плечо пронзает совсем уж невероятная боль, но котёл все-таки опрокидывается…

Я лежу в луже холодной крови, а над головой слышится мерзкий смех. Надо мной стоит высокий худой человек в чёрной одежде, с длинным носом и удлиненным подбородком. Лицом он напоминает хищную птицу. Я поднимаюсь, кипя от злости. Запускаю руки за спину, прямо как Коля Викинг, и вытаскиваю меч. Длинноносый смеётся ещё громче. Меч-то весь изъеден ржавчиной. Но я всё равно бью его остриём в грудь, и меч рассыпается рыжей пылью. Носатый смеётся противным женским смехом, аж за живот держится. Тогда я бью его ещё раз. Осколок металла, оставшийся у самой рукояти, входит в плоть. Носатый перестаёт смеяться и удивлённо глядит на меня. Я выбрасываю руку вперёд, пальцы смыкаются на горле длинноносого. Рывок – и у меня в руке оказывается его кадык. В глаза тугой струёй бьёт едкая чёрная кровь. Я кричу.

От боли я открыл глаза и увидел, что лежу всё в той же спальне. Лены рядом не было, а напротив окна, из которого лился солнечный свет, стояла она. Длинные чёрные волосы, клетчатая рубашка, отлично подчёркивающая идеальную грудь, джинсы, обтягивающие округлости бёдер. Лицо, невероятно красивое, с благородными совершенными чертами. И глаза: чёрные, бездонные, блестящие.

– Понравилось трахаться с потаскухами, – деланым тоненьким голосом поинтересовалась сестра.

– Не говори про неё так, – процедил я.

– Ах, уже «не говори про неё так»? – передразнила меня Лика. – Оставил меня, а сам радуешься, трахаешься с кем попало. Бросил меня – и доволен. Подобрал себе соседскую семейку.

– Это я тебя бросил?!

– Ты, а кто же ещё? Я предлагала тебе пойти со мной, ты отказался.

– Да что ты такое говоришь?! – Я закричал, спрыгнул с кровати. – Ты не понимаешь, что я не могу бросить Зелёный Город и Разведку и уехать с тобой неизвестно куда и зачем. Ну не могу, не-мо-гу!!! Ты знаешь, для меня легче себе пулю пустить. Ты этого хочешь?! Ради тебя я сделаю это – выстрелю в висок, пистолет всегда при мне.

– Ты не можешь бросить Разведку. А как же тогда я? Хочешь, чтобы я вечно жила в ожидании, когда из рейдов вернёшься? Твои дружки, твоя грёбаная война и стадо быдла Зелёного Города для тебя важнее меня? Так ведь, да?

– Лика, ну прости меня, – я сбавил тон, на глазах появилась влага. Я хотел подойти к сестре, обнять, но почему-то не получалось. – Всё не так. Но я правда не могу всех бросить. И поехать за тобой на этот хренов Юг, вписаться в какую-то непонятную историю – тоже не могу. Зачем тебе вообще сдалась эта поездка?

– А затем, Витя, что у меня тоже есть чувства и желания. И я тоже хочу делать то, что могу и умею. То, для чего я родилась и что у меня получается лучше всего. Тебе знакомо это чувство, ведь так? Я хочу и могу заниматься магией, но не могу заниматься ею в Зелёном Городе. Ты знаешь об этом?

На глазах Лики тоже выступили слёзы:

– Я поеду на Юг.

– Я всё равно тебя найду, – сказал я, и это прозвучало как угроза.

– Как знаешь.

Фигура Лики начала расплываться, я попытался схватить её, свет ослепил меня…

Я открыл глаза. Было раннее утро, в окна лился свет, рядом лежала Лена, она тревожно смотрела на меня.

– Что случилось, Витя? Ты кричал, звал кого-то.

– Нет, всё нормально, не переживай, Лика, – я поперхнулся, – Лена, конечно Лена. Прости. Спи и ни о чём не думай.

Откинул светлую прядь и поцеловал её в висок. Лена грустно улыбнулась и прижалась ко мне.