Игорь Осипов - Лешие не умирают

Грузовики объехали разрушенный мост на сложной развязке Старой Смоленской дороги и снова углубились в дебри на трассе, идущей вокруг города. При разведке они сюда не заезжали, но Леший понял задумку смолян. Скорее всего, сохранившийся мост через реку есть только на окружной дороге. Именно так можно попасть на ту сторону реки. Сколько подобных дорог Леший видел на своем веку – не сосчитать.

Неожиданно ожила рация. Леший уже привык к равномерному урчанию мотора, и треск в динамике прозвучал, как гром среди ясного неба.

– Максимыч, на холме перед мостом притормози.

Рация задумчиво потрещала и отозвалась голосом парня с самурайским мечом:

– Принял.

«Шишига», шедшая в строю первой, взобралась на гребень холма и остановилась. «Урал» со своим прицепом медленно перестроился на вторую полосу и замер практически вровень со своим грузовым собратом. Лешему ничего не оставалось, как съехать на практически заросшую мхом обочину. «Со стороны, наверное, выглядело, словно три богатыря вышли на холм. Мой «уазик», правда, на богатыря не тянет. Разве только на Санчо Пансу, но это из другой оперы».

Впереди дорога с горки делала плавный поворот и выводила на мост через неширокую, но полноводную реку. Темные глубокие воды Днепра проплывали мимо людей, ускоряясь в сужающемся под мостом русле. С прибрежной заводи на быки карабкался густой плющ. Он полностью оплел опоры, пролеты, мягким ковром лежал на дорожном полотне и зеленой занавесью свисал с моста, касаясь ветками мчавшейся мимо воды.

– По-моему, он даже больше зарос за тот день, пока нас не было, – Максимыч высунулся из приоткрытой двери «Шишиги», стоя на подножке и разглядывая переправу.

Латышев вышел из машины и встал пред грузовиком, разглядывая реку.

– А черт его знает… мы эту сторону моста не разглядывали. Ну что, кто первый?

– Давай сначала мы, а потом вы.

Латышев кивнул, соглашаясь.

– Михалыч, только максимально быстро, – он махнул рукой водителю, еле видному за бликующим лобовым стеклом.

Максим Изотов скрылся в кабине, захлопнув дверь, и «ГАЗ-66», снявшись с ручного тормоза, покатился по дороге. Латышев сделал ладонь козырьком, чтобы не слепило заходящее солнце, внимательно следил за попыткой друга. «Шишига», разогнавшись по инерции, влетела на мост, подпрыгнув на неровности подъезда и, бесшумно его проскочив, взревела мотором на том берегу, выбираясь на противоположный холм.

Леший, также внимательно наблюдавший за попыткой и не заметивший ничего необычного, опустил стекло и спросил у сталкера:

– А что не так с этим мостом?

Латышев оглянулся на голос и пожал плечами.

– А черт его знает! Не нравится он мне, неуютный какой-то, – с этими словами он забрался в «Урал». – Следующие мы, потом ты. Двигатель на мосту старайся не включать… на всякий случай.

Леший тоже привык доверять своим ощущениям. От моста действительно веяло тревогой и агрессией, как от насторожившегося в засаде хищника. Но внешне Алексей ничего особенного не замечал. На мгновение перед глазами мелькнул образ Айболита из далекого прошлого. Настолько неожиданно, что Леший не сразу понял, что это за странный человечек в камуфляже и очках ему вспомнился. Что-то до боли знакомое. Неожиданно, медленно пришло осознание, кто это такой, и старый воин, задумавшись, к чему бы это, пропустил момент, когда «Урал» покатился под горку, плавно набирая скорость.

Тяжелый грузовик с умопомрачительной скоростью мчался по дороге, плавно вписываясь в поворот. Прицеп – утяжеленный автобус, полный людей, покачиваясь на рессорах, следовал за ним. Все шло замечательно, пока грузовик не достиг переправы. Мостовой устой просел, подмытый за двадцать лет дождями, и в результате на дорожном полотне образовалась не бросающаяся в глаза выбоина. Небольшой трамплинчик, на который, будь скорость «Урала» чуть меньше, никто бы и не обратил внимания. Но скорость была такова, что автобус подпрыгнул почти на метр и тяжело опустился на дорогу. В креплении жесткого сцепа что-то хрустнуло, и по асфальту, громко звеня, запрыгала какая-то железка. «Урал», с болтающейся, как хвост, стальной балкой, помчался дальше, а автобус, проехав по инерции еще с десяток метров, замер прямо посередине моста.

Казалось, что вместе с ним замерло все в мире. На несколько секунд установилась мертвая тишина: заглох двигатель «Урала», затих ветер, вечно дующий в дельте Днепра, и даже деревья, густо растущие по берегам, опустили ветки. Леший тоже замер на секунду, боясь нарушить это шаткое равновесие. Тишину нарушил истеричный детский крик в автобусе, и словно по волшебству в мир вернулись звуки. К голосу Людочки прибавились крики других детей и взрослых, застрявших в автобусе, словно что-то жуткое терзало их и мучило. Словно услышав эти крики, полог из растений оторвался от воды и потянулся к мостовому пролету. Казалось, что весь мост ожил, зашевелился и потянулся к бронированной коробке с людьми.