Алан Фостер: Фальшивое зеркало

– Слушай меня, – голос в ретрансляторе прозвучал вкрадчиво-обещающе.

– Этот человек – не совсем землянин. Его изменили. Он теперь больше похож на меня.

– Да уж я вижу, – иронически бросил солдат.

– Правда! Его изменили. Сперва это сделали мы, потом кто-то другой.

Он теперь способен действовать вам на мозги – как я. Он опасен.

– Рассказывай! Мы, люди, все для вас опасные. Ты уже это понял?

Знаешь, я много учил про вас, но мне никогда не говорили, – что вы – такие веселые ребята.

– Ты должен мне верить! – Ох, ну до чего эти двуногие тупые! – Если ты изучал нас, тогда должен знать, что мы никогда не обманываем.

– А может, это тоже обман? Наши специалисты не очень-то доверяют тому, что эти типы из Узора нам рассказывают. Вот насчет тебя, например, мы многого еще не знаем. Так что, подождем, посмотрим, поизучаем. А если ты хочешь меня восстановить против наших ребят, то придумай что-нибудь поумнее.

В бессильной ярости Быстрый-как-Вздох понял, что как тут ни старайся, тайну «возрожденных» выдать ему так и не удастся.

Штурмовой отряд Узора захватил командный комплекс целиком, уничтожив или взяв в плен почти всех его защитников. Врачи – сперва земляне, а потом гивистамы – быстро и эффективно исцелили рану Коссинзы. С помощью имплантированного нервно-мускульного стимулятора она уже через несколько дней могла ходить.

С ней было все иначе, чем с другими. Он мог быть откровенным с Сагио, но такая интимность могла быть только с женщиной. Коссинза не только слушала. Она понимала и сопереживала. Нейда Трондхайм была ему симпатична – но не более того. То, что было между ним и Коссинзой, – намного глубже. С ней он нашел самого себя.

Теперь, когда война ушла на задний план, «возрожденные» могли отдохнуть, подумать о себе; они лучше узнавали друг друга, возникали связи, создавались пары. У них было мною общего, и они естественно тянулись друг к другу.

Их тайна осталась нераскрытой. Тот амплитур, который узнал ее, пытался совершить побег, когда его вели к транспортеру, и какой-то импульсивный землянин застрелил его до того, как присланный офицер успел вмешаться. Умирая, он молол какую-то чепуху – на языке слов и мыслей – что-то насчет угрозы стабильности цивилизации, о которой они не подозревают… Истинное содержание его предсмертной просьбы, вероятно, могло бы быть расшифровано, но никто не удосужился его записать на пленку – под рукой не оказалось магнитофона.

Раньи знал: куда бы судьба не забросила «возрожденных», они должны будут поддерживать контакт друг с другом. Для того, чтобы сообщить о каких-либо изменениях в их «таланте» – так они стали называть свое качество, отличавшее их от прочих землян; чтобы обеспечить взаимопомощь и взаимное понимание; чтобы выручить остальных обманутых и изувеченных сограждан с Коссуута из их интеллектуального рабства. Ради всего этого они должны действовать сообща.

Как это было хорошо, быть людьми, иметь друзей – землян. Только бы остаться землянами, не превратиться в кого-то другого. Но только время вынесет здесь окончательный приговор. Наверняка им еще многое предстоит узнать.

Например, не начнут ли снова расти перерезанные нервные окончания между капсулой, имплантированной амплитурами, и остальным мозгом? Не срастутся ли они снова – и что тогда будет? Это – только одна крохотная частица того, за чем надо наблюдать, следить… «Я сам – мой собственный эксперимент, – думал он. – И вести его надо со всей тщательностью».

Когда планы и цели амплитуров были раскрыты, они отказались от продолжения проекта «Коссуут».

Жертвы их биоинженерии оказались ненадежными бойцами – особенно теперь, когда любой противник знал и мог поведать им правду об их происхождении. Многие из этих искалеченных существ умерли собственной смертью, будучи до конца уверенными, что они – ашреганы. Другие погибли в боях. Больше всех повезло тем, кто попал в плен. Их после соответствующей хирургической обработки посылали в группы перевоспитания, которыми руководили «возрожденные», для последующей репарации. Раньи и Коссинза успели принять участие во многих сражениях, после чего ушли на покой, завоевав многочисленные награды, благодарности Узора и несколько меланхолическое признание их заслуг и сочувствие со стороны своих. Название их разоренной планеты стало еще одним боевым символом, за которые сражались и мстили бойцы Узора.

В свое время у тех, кто пережил манипуляции амплитуров, стали рождаться дети. На вид они были волне нормальными и здоровыми. Но их родители с озабоченностью и некоторой тревогой следили за тем, как они росли и развивались.