Крис Кельм - Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

Бескорыстных героев не осталось в этом мире. Они вымерли как класс в первых сражениях. Кого-то из них еще помнили, хотя и не всегда поминали добрыми словами. Были такие, кто считал их конченными придурками. Имена других напрочь забыли.

Сам я по жизни не герой и не супермен, но никогда ни под кого не прогибался. Если надо было драться — дрался, хотя никогда не был агрессивным и всегда старался уладить конфликт мирно. Не люблю насилие. Таково уж мое воспитание. Отец всегда говорил мне: сначала включай мозг, а кулаки пускай в ход только в крайнем случае. Но то в другом, цивилизованном мире. А здесь… Здесь царили произвол и насилие. Правило — убей или умри — стало нормой. Я не хотел убивать, поэтому ушел на север, в лес Яровэн у самого подножья гор Туор, который считался территорией Фавера.

Места, ставшие на три года моим домом, были заповедными, живописными, тихими, как будто в другой мир попал. Здесь почти ничто не напоминало о том, безумии, в какое впал весь Альтиндор. Живя согласно заветам предков и старейшин, местные жители не стали вмешиваться в распри соседей. Тогда те, приняв это за слабость, решили, что фаверцам нечего делать в предгорье, богатом полезными ископаемыми и вторглись на чужую землю. Были среди них и разбойники, и бароны, и самоуверенные Проклятые. Некоторым даже удалось закрепиться на захваченных территориях. Но ненадолго. Кланы объединились и изгнали захватчиков, отбив охоту соваться на земли Фавера с оружием в руках. После чего снова вернулись к мирной жизни.

И меня это вполне устраивало.

Мне нравилось в Яровэне. Дичи хватало — бей, если получится. Плотность населения низкая — раздолье, да и только. Сначала я остановился в небольшой деревушке Гели. Местные не проявили враждебности, не прогнали, но и принять в общину не спешили.

Со временем у меня появился лук, стрелы, добротная кожаная одежда. Я возвращался к своему прежнему ремеслу. Точнее сказать, мне пришлось начинать с самого начала. Навыки охотника прочно сидели где-то в мозгу, но руки не слушались, дрожали, подводила острота зрения и реакция. Раньше за координацию движений отвечал ИИ. Теперь же все приходилось делать самому. На то, чтобы восполнить утраченное, у меня ушло несколько месяцев. Спасибо терпеливым учителям и собственной настойчивости. Знатным стрелком я не стал, до местных охотников мне было так же далеко, как до неба, но и без куска мяса я теперь редко когда оставался. Стрелял в основном зайцев, уток, тетеревов. Снова научился ставить силки и капканы, многое узнал о съедобной лесной растительности.

За это время страсти в Альтиндоре немного улеглись. Самые ретивые и отчаянные отправились на «вечное перерождение», остальные пришли к выводу, что пора менять тактику. Настало время переговоров. Но не всегда конфликтующим сторонам удавалось решить проблемы словами, и тогда снова лилась кровь. Недели затишья прерывались молниеносными набегами без объявления войны. Владельцы земель часто нарушали свои обещания, а на дорогах все так же хозяйничали разбойники. Тем не менее, жизнь постепенно налаживалась.

В деревне мне не удалось прижиться. Для местных я так и остался чужаком. В среде свободолюбивых фаверцев и раньше к Игрокам относились с предубеждением, а после того, как они проявили себя во всей «красе», — и подавно. Мне стало неуютно среди людей, и я, едва поняв, что смогу прожить самостоятельно, ушел в лес. Уже давно приметил брошенную прежним владельцем лесную заимку. Добротный дом с каменной печью, просторный, но запущенный огород, ручей неподалеку… Что еще нужно для спокойной жизни?

Жил тихо. Добывал мясо, шкуры, собирал грибы, ягоды, орехи. Излишки менял в деревне на домашнюю утварь, одежду. Постепенно стал обрастать хозяйством и жирком. И тут появились они…

Их было трое. На вид — разбойники с большой дороги. Один — молодой громила, с трудом пролезший в дверной проем. В просторных домотканых штанах, грязной рубахе, подпоясанной веревкой, тесной жилетке. На ногах — лапти. За плечами — топор, с изуродованным зазубринами лезвием, на поясе — топорик поменьше. Выражение покрытого мягким пушком лица — отстраненное. Второй на голову ниже первого, облачен в легкий кожаный доспех, на поясе меч и кинжал, в руках — взведенный арбалет. Ему на вид лет сорок, гладко выбрит, мускулист, но в меру. Третий — коротышка лет тридцати с небольшим, худощавый, бледный, вертлявый. На теле рубаха, кожаная куртка, штаны, короткие сапожки 38-го размера. Из оружия — охотничий нож и несколько метательных.