Михаил Гвор - Поражающий фактор. Трилогия (СИ)

2025 год

Афганистан, окрестности Кундуза

Смерть пришла на рассвете.

Ничто не предвещало беды. Утром малик Себгатулла вернулся из налета на узбеков. Давно надо было пощипать этих жирных барашков за отвисшие курдюки. И так затянули. Налет удался: проклятые наследники шурави не ожидали нападения. Лашкар взял богатую добычу, а потерял лишь троих.

Малик хотел договориться с Гульбеддином, ханом каума, и устроить большой поход на север. Себгатулле слишком не нравилось происходящее там. Узбеки сумели объединиться, и это очень плохо! И таджики тоже! Эти трусливые шакалы легли под шурави! Если они договорятся между собой да еще и туркменов позовут…

Но это потом, может даже завтра. А сегодня пир! Праздник в честь удачного похода получился на славу. Радовались до утра.

А на рассвете пришла смерть.

Себгатулла был опытным командиром. Он воевал еще с шурави, в отрядах Ахмад Шах Масуда. И его моджахеды не были детьми. Посты выставили по всем правилам. И ни один часовой не спал. Не спасло.

Охранение умерло, не издав ни звука. По селению промелькнули бесшумные тени. И Джаханам ступил на землю. Враги входили в дома и убивали всех. Не стреляли. И не было слышно их радостных криков. Моджахеды узнавали о нападении, когда смерть уже брала за горло. В хижру, где спала большая часть лашкара, ворвались какие-то чудовища. Мало кто успел проснуться, и никто — схватиться за оружие.

Через час всё закончилось. На центральной площади селения высилась гора трупов. Мужчины, женщины, старики… Не было только детей. Тела лежали вперемешку. Женщины с открытыми лицами… Мужчины с собственными членами во ртах… Безголовое тело малика бросили на самый верх пирамиды. Малик лишился головы, но всеобщего унижения не избежал. Разве что из двух соединенных частей отрезана была другая…

Хель Себгатуллы потерял не только жизнь и лашкар. Он потерял нанг, честь пуштуна…

Южнее Саратова

— Сороковый — Третьему.

— Сороковый здесь.

— Встречная колонна идет. Два УАЗа и «шишига».

— Кто такие?

— Не знаю, не представились.

— По обстановке.

— Принял. По обстановке.

— Третий, урюк фаченный! Я тебе щас, по обстановке хавальник расхерачу! — эфир неожиданно взорвался руганью. — Шмель, курва, Сундук на связи!

— Точно ты?

— Нет, блин, лярва подзаборная! Ты совсем уже охренел, полковник херов?!

Так, унять непрошенную улыбку, которая сама собой растягивает рот до ушей.

— Третий, отбой! Свои!

— Да понял уже, — обиженно отзывается головной дозор. — Чужие так не облаивают…

Узбекистан, Угренч

— О, Аллах милосердный! Тебя ли я имею счастье лицезреть своими собственными глазами, мой любимый «зеленый брат»? — довольное лицо Умида Мизафарова прямо-таки, лучилось радушим и гостеприимством. А глаза лукаво смеялись, превратившись в узкие щелочки. — Вижу, твой страшный старший сержант, одним ударом повергающий на землю дэвов, по-прежнему с тобой! Рад снова видеть столь достойного воина! А кто остальные твои спутники? Ты нашел своих друзей? Или посланники Ирбиса помогли найти в горах Таджикистана твой потерянный гарем, и это всё твои дети? Впрочем, оставим до времени вопросы! Присядь на дастархан и вкуси яств, посланных нам Аллахом!

На этот раз баши встречал гостей не на брезентовой кошме, прикрывающую голую землю, а в роскошном дворце, куда капитана вместе со всем караваном сопроводили встретившие их на трассе гвардейцы. Их начальник, здоровенный узбек, покрытый шерстью чуть ли не до глаз, старательно изображая удивление от «случайной встречи старых друзей», передал «нижайшую просьбу уважаемого Умида»… Вежливость давалась Нахрузу с большим трудом, а выспренные цветастые фразы Дэв, не стесняясь, зачитал по измусоленной бумажке. Но его радость от встречи была неподдельной, да и не ждал капитан подлости от баши Мизафарова.

Всей группой в зал не пошли. Решили, что достаточно будет Олега с Борисом и Урусова с Дамиром.

Кроме Умида в зале, куда привели гостей, присутствовал лишь один человек. Лет пятьдесят на вид, крепкое, не потерявшее форму тело, широкие плечи, умный взгляд темных глаз…

— Сарыбек, — шепнул Дамир на ухо Урусову.

— Присаживайтесь, дорогие гости, где и как вам будет удобно, — продолжал тем временем петь хозяин, — и усладите наш слух рассказами о вашем путешествии. Чует мое сердце, нам есть о чем послушать…

«А ведь не Умид здесь хозяин, — подумал Андрей, поудобнее усаживаясь прямо на пушистый ковер с невообразимой длинны ворсом. — Впрочем, и я не старший. Хотя, у нас даже привычный ко всему русский черт ногу вместе с рогами сломит, пытаясь разобраться, кто кому подчиняется. О несчастных местных шайтанах и говорить не приходится. Все конечности себе переломают. Анархия — мать порядка. Мать ее…»