Дарья Аредова - Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ)

Он поглядел на меня. Потом на Даклера. Быстро обежал глазами просторную полутемную комнату. И, наконец, сразу ставший каким-то потерянным взгляд остановился на моем лице.

— А… – язык его явно не слушался и ворочался с трудом, а губы плясали. Куда ему еще и пить-то. – А где… где остальные?

Гверн заскулил и лизнул хозяину руку. Сочувствовал.

Я, конечно же, этого вопроса ждал, и кого он подразумевал под словом «остальные» – понял мгновенно. Уж точно, не Дэннера с его Ласточкой. Парня огорчать не хотелось, но пришел на помощь Виктор.

— Мы еще троих потеряли, – сообщил он. – Лидию прикончили как раз на этом самом диване, кстати.

Казимир аж приподнялся.

— По-моему, ты слишком отвык от людей, – мягко заметила Лаура. – Кто ж так разговаривает.

Тележкин неожиданно смутился.

— А что не так?

— Все. Ты лучше молчи, а то опять с кем-нибудь поссоришься.

— Давай штрафную, – тихо сказал Казимир.

— А ты…

— Да ничего мне не сделается.

— Слушай. – Джереми, протянув ему стакан, сам присел рядом. – А чего эта членистоногая от тебя хотела? Аж наверх за тобой выползла.

Казимир выпил и, при помощи Даклера, принял сидячее положение. Выглядел он, конечно, далеко не лучшим образом, но хотя бы заговорил без запинок.

— Это долго рассказывать.

— Ничего, мы никуда не торопимся. – Джереми неспеша наполнил еще один стакан.

— Ладно. – Казимир, казалось, пришел в себя. Он погладил пса – на бледной тонкой кисти ярко проступили рваные шрамы. – В общем, у вас ведь тут многое знают о тварях?.. Ну, вот, а у нас твари стали появляться сравнительно недавно, лет десять-двенадцать назад, когда разрушились от старости укрепления города. Они, конечно, были крепкие – но ведь и защищали нас сотни лет, и вряд ли были рассчитаны на такой длительный срок… И нечисть прорвалась в город. Мы спешно наделали побольше новых гомвелей, но все равно, нет-нет – да и проберутся, то здесь, то там. Люди не были к этому готовы, и не научились толком с ними справляться.

Вот я и пошел в катакомбы. Однажды взял Ланцелота и отправился их изучать. Сделал себе лабораторию. Все, что успевал изучить – записывал. – Казимир сглотнул и перевел дыхание – ему было тяжело говорить. Но он говорил. И сдаваться не собирался. – Постепенно, я составил учебник, выводил классификации, тщательно записывал каждую тварь, как и когда она нападает, чем питается, чего боится. Где у нее уязвимые места. А эта… в общем, она меня обманула. Пришла и попросилась в ассистентки. Работы у меня тогда уже было порядочно для одного, да и она – с таким восторгом поддержала мою идею. Я не знал, что она тварь. А когда узнал – поймал и сказал ей, что теперь придется служить науке в прямом смысле этого слова. – Казимир улыбнулся, холодной, циничной улыбкой. Улыбнулся, чуть опустив глаза и почти не разжимая губ. Добреньким он и не был, и даже не пытался казаться, но все равно мне сделалось как-то не по себе от этих слов и от этой улыбки. А он спокойно продолжал рассказ. – Она собиралась помешать моей работе, но я ее опередил, раскрыв ее сущность и ее намерения. А потом вырвалась и убила собаку. Точнее, пыталась убить меня, а Ланцелот кинулся меня защищать и погиб. А я, едва оклемался, продолжил работу. И успел передать книгу группе добровольцев, которые занимались отловом нечисти…

— А Гверн откуда взялся? – спросил Даклер.

— У меня было две собаки. – Казимир снова погладил питомца. – Теперь осталась одна. А как умерла Лидия?

— На этом самом диване, – ответил я. – Ее Дэннер нашел… а долго ты исследованиями занимался?

Рука Казимира бессильно упала, коснувшись пальцами пола. Он откинулся на подушку и прикрыл глаза.

— Десять лет. Я хотел помочь своему городу, а только натравил на него хищного монстра… когда начались беспорядки, она расплодила мелких паучат. И они принялись кусать людей. Те, кого кусали, одурманенные ядом, кидались на своих же товарищей. А потом нашлись умники, которые эту агрессию направили в свою пользу и повели людей грабить и убивать… а когда люди очнулись – было уже поздно. Подонки перестреляли их и продолжили грабеж уже самостоятельно. В общем, это я во всем виноват. Я упустил эту проклятую тварь… а ведь мы так мечтали когда-нибудь выйти на поверхность и найти других людей… теперь нет ни того города, ни этого.

— Ну, наш-то город еще жив. – В повисшей звонкой тишине голос Джереми прозвучал как-то тихо и хрипло. Будто он сам не верил в свои слова. Тележкин посмотрел на него и махнул рукой.