Александр Шакилов - Армия древних роботов

Пока майору зашивали и перевязывали руку, Шацу смотрел на него не моргая.

Просто смотрел.

Сунув правую ладошку под щечку, Ларисса посапывала на плетеном тюфяке. Ее обожаемая секира лежала рядом.

Траст провел рядом с Лариссой достаточно ночей, чтобы безошибочно определять, когда она действительно спит, а когда – всего лишь делает вид, надеясь, что из-за «крепкого сна» ее не будут ставить в дежурство, отправлять за хворостом для костра или – как сейчас – донимать неприятными разговорами. А уж с тех пор, как она умерла…

Рыжий тронул ее за плечо. Не пошевелилась, ударить не попыталась, Карой не замахнулась, даже дыхание не сбилось. Точно не спит. Точнее не бывает. Он намеренно отстранился , потому что разговор у них будет серьезный, и каждый должен принять решение самостоятельно .

Предвещая жаркий летний день, рассвет уже блестел в каплях росы на ступеньках дома и на редкой траве неподалеку, так что Траст, едва дождавшийся утра, решил, что уже можно растолкать блондинку – хватит ей бока отлеживать, тем более все равно прикидывается. Рядом, целомудренно прильнув друг к другу, двумя грозовыми тучами рокотали-храпели Майдас и мамочка Траста. Его невеста, свернувшись калачиком, спала в повозке. Мерзко орали в ивах над рекой большие белые цапли.

– Детка, вставай уже, поговорить надо.

Тишина в ответ.

– Детка, ну же…

Еще и левую руку под голову засунула.

– Детка, это уже не смешно, – прикрыв одной рукой пах и отвернувшись, чтобы сохранить глаза, Траст коснулся волос блондинки, заплетенных в косички.

Ответная реакция не заставила себя ждать и была весьма бурной.

– Не смей называть меня деткой! – пятерня Лариссы звонко врезалась в щеку Траста. Ее пятка с такой силой бухнула ему в грудь, что он взвился в воздух и, пролетев меры четыре, упал на спину. В общем, все как обычно, на это он и рассчитывал, поэтому под плетенку на груди и на спине напихал сухих водорослей – их полно на берегу, – а еще настелил водорослей в месте своего предполагаемого приземления, насчет которого не ошибся ни на полмеры. Так что серьезных травм ему удалось избежать.

Без резких движений, чтобы не злить блондинку, Траст приподнялся на локтях.

– Ларисса, может, хватит уже? Ты ведь тоже это видела и слышала . Пора уже поговорить. И так всю ночь потеряли.

– О чем поговорить? Толстый, мне не о чем с тобой разговаривать, – Ларисса собрала косицы в толстый пук на затылке. – Мне так идет? Я так красивая?

– Ты всякая красивая, – отрезал Траст. Скрипнула повозка, и он заговорил тише: – Ты же прекрасно знаешь, о чем я хочу…

– Хочешь, да? – глядя ему в глаза, Ларисса провела кончиком языка по губам, и Траст осекся. – А то мне показалось, что ночью у тебя с желаниями – и особенно их исполнением – были проблемы.

Повозка заскрипела громче.

– Тебе приснилось, – поспешно уверил блондинку Траст, – это был плохой сон. Кошмар это был. Но я вовсе не о твоих снах хочу поговорить.

– Нет? – Ларисса сразу поскучнела. – А о чем же? О нашем верном лопоухом друге и его проблемах?

– Да, о нем. Он попросил нас о помощи. Он в Мосе. И он в серьезной беде. И он сказал еще…

– Что беда эта общая, что скоро она вырвется за пределы города, и что никто спрятаться от нее не сможет, и что если врага всего человечества не остановить, погибнем все, не только мы, но и наши родственники. Да, толстый, все это я слышала и все это видела. Зил сумел пробраться и в мою голову.

– Ты этого не видела уже, ты была уже… – Траст замялся. – С ним альбинос, а все альбиносы…

– Говорцы. Я знаю одного. Его зовут Даль, он говорец Мора, он помог мне бежать из замка.

– Вот как раз он и был с Зилом, когда я видел его в последний раз.

– Даль с лопоухим? Ты ничего не путаешь? – Ларисса задумалась и осторожно попробовала заглянуть в Траста. Он позволил. Она скрестила руки на груди. – Не путаешь. Ну и что? Подумаешь, один – мой друг, а второй спас меня от Мора. Я собираюсь остаться в Щукарях с отцом, ясно тебе? Я тут окончательно умру вместе с ним. Так что ни в какой Мос я не отправлюсь.

– И правильно, – горячо поддержал ее Траст. – Не можем же мы вот так бросить все и помчать куда-то, у нас есть свои обязательства, своя жизнь. Я вот должен уехать домой с невестой и доказать ей, что я… – На щеках Траста заиграл румянец. – И доказать ей, что я достоин ее любви!

Тут оба они заметили, что повозка уже давно не скрипит, и что папочка Майдас и мамочка Миррайя давно уже не храпят, что все проснулись и внимательно на них смотрят, внимательно их слушают.