Николай Побережник: Эрта. Время сирот

— Заманчиво… а на какой срок контракт?

— Вообще экспедиция планировалась минимум на три года.

— Хорошо, я согласен, — ответил Кинт, и ругнувшись про себя на тупой нож в столовом наборе, достал из–за пояса свой и быстро нашинковал ветчину на кусочки.

Пока городская жандармерия бдительно охраняла стоянку машины у станции, профессор послал Волье и Кинта заниматься подготовкой к продолжению экспедиции. До вечера пришлось разъезжать по вопросам приобретения провизии, также Волье посетил ратушу, где выписал из гражданского реестра пару десятков адресов, по которым проживали отставные военные или жандармы. Заезжали к ним, беседовали… не многие соглашались и вообще желали разговаривать. Но двоих неплохих парней все же нашли — один из пограничного корпуса, а второй отставной военный капитан. Волье выписал им пропуск на территорию оцепленного жандармами участка станции, и поехали к следующему кандидату. Его дом, точнее ферма находилась далеко на окраине города, и сильно отличалась от других ферм, что попадались по дороге. Покосившийся забор, несколько голов исхудалой скотины, двор, дом и постройки не ухожены. Остановив повозку у калитки, дверь от которой, сорванная с петель, лежала рядом, Кинт и Волье подошли к забору и Кинт потянул за веревку. В доме пару раз звякнуло… Выстрел последовал незамедлительно, Кинт и Волье повалились на землю и достали оружие.

— Я же сказал тебе! Не появляться здесь! — кричали из дома.

Голос Кинту показался очень знакомым, он она мгновенье задумался, а потом крикнул в ответ:

— Звеньевой Крей! Ты так и не избавился от дурацкой привычки, сначала стрелять, а потом разговаривать!

— Это кто там?

— Это я Кинт, помнишь такого?

В доме загромыхала мебель, что–то звякнув разбилось и на пороге показался Крей, заросший, в мятой одежде и с карабином в руках…

— А у тебя Кинт дурацкая привычка вечно лезть под пули, что вовсе не для тебя! Где ты там?

Кинт и Волье поднялись отряхиваясь. Крей увидев что Кинт не один снова вскинул карабин.

— Кто с тобой?

— Это Волье.

— Пусть оружие тебе отдаст.

Волье молча отдал свой револьвер Кинту, а Крей повесив карабин на плечо, пошел к калитке.

— В дом не приглашу, извини, — сказал Крей и протянул руку Кинту, — ну здравствуй.

Они так и проговорили стоя у калитки около получаса, потом Крей попрощался с гостями и побрел в дом с озадаченным видом. Грустная история выходила с Крем: вернувшись домой после увольнения со службы он застал родительскую ферму этом ужасном виде. Его родители умерли давно, оставив в наследство ухоженное и приносящее прибыль хозяйство двум сыновьям. Старший брат к тому времени женился и привел в дом жену, родились дети… А Крей решил связать свою жизнь со службой в дорожной жандармерии. Старший брат Крея много пил, играл и совсем не занимался хозяйством. Вскоре, собрав детей, от него ушла жена. Брат распродавал отцовские земли и скот, и продолжал играть и кутить… шло время и он наделал очень много долгов, а за месяц перед приездом Крея, его зарезали в очередной пьяной драке. И вот уже неделю, Крей сам пьет и отбивается от кредиторов брата. Сразу соглашаться на контракт охранника Крей не стал, заявив, что подумает до утра. Волье выписал ему пропуск и они распрощались.

— Придет? — спросил Волье когда они ехали обратно.

— Не знаю, боец он хороший, службу знает… ну, если не придет, то у тебя в списке есть еще несколько адресов, — вздохнул Кинт, — хотя я надеюсь, что все же придет.

Вернувшись на станцию, Кинт и Волье обнаружили недалеко от путей скревер, у лестницы в вагон их встретил сияющий от радости Профессор и сообщил, что офицер уже поговорил с теми двумя кандидатами в охрану, которые явились с пропусками, также закончил опрос студентов, и уехал ужинать. А после ужина он ждет на беседу Волье и Кинта.

— Тогда мы тоже ужинать, — сказал Кинт, — на голодный желудок с инспекторами тайной жандармерии нельзя разговаривать.

— Да, я согласен, — кивнул Волье и спросил у профессора, — Из мясной лавки привезли копчености что мы закупили?

— Не знаю, спросите у Кан, она у нас этим всем занимается, — отмахнулся профессор, и усевшись в раскладное кресло рядом со столом заложенным бумагами и картами терратоса, стал что–то записывать в блокноте.

Обратив внимание на копошащегося на крыше топочной башни инженера, который чинил телеграф, Кинт и Волье поднялись в столовую.

Кинт уже заканчивал ужинать, когда послышались шаги по лестнице, а затем в дверях столовой появился высокий человек в синем камзоле, а запах еды в маленьком помещении столовой сразу перемешался с сильным запахом одеколона. Подняв глаза на вошедшего, Кинт замер с вилкой во рту.