Широков Алексей - Полет Сокола

Названия у крепости, как такового, не было. Называли её просто крепость Воронов. Капитан был бессменным комендантом этой крепости уже более двадцати лет. Что заставило воина покинуть свою страну и примкнуть к Воронам, никто не знал. Но слухи ходили самые разные. От гибели всего Рода Сумеречных Котов, из которого происходил капитан, до истории любви между ним и принцессой нэк. Вообще всё, как и в любом другом коллективе, где много мужиков и мало развлечений. Услышать что-то, переврать по-своему, украсив узорами фантазии и заплатами настоящей брехни. И рассказать это по большому секрету вечером в казарме.

Всё сказанное не отменяло факта, что воином капитан был отменным. И своих подчинённых он натаскивал будь здоров. И именно от капитана я получил свои первые базы языка нэко, у зверолюдей он считался общим, и владения легкими парными тесаками тао. Он заставил меня развивать обе руки, так как и сам был амбидекстером. С тех пор я одинаково хорошо владею обеими руками. Когда я смог удержать отдачу полуавтоматического пистолета, то начал учиться также стрелять с обеих рук.

С тех пор я числился в отряде новиком. «Пепельные вороны» были наемниками или ЧВК. Однако уже более двухсот лет несли службу на северных границах Империи, закрывая её собой от нежити. Мёртвые пустоши занимали всю Арктику и Заполярье. Там, где живые выживали, нежить чувствовала себя прекрасно. Арктика и Антарктида были их вотчиной. Но основной рассадник находился в Африке. Сахара стала одним гигантским кладбищем, откуда накатывали волны мёртвых. Иногда отголоски тех волн докатывались и до южных рубежей Империи. На севере же нежить сдерживала сеть крепостей, где базировались имперские полки, дружины Родов и частные отряды, одним из которых и были «Пепельные вороны».

Каждый в отряде старался меня чему-нибудь научить. Не обязательно это были боевые приёмы или воинские ухватки. Например, наши егеря научили меня ориентироваться по звуку. Различать источник и эхо. А для этого они заставляли меня петь и играть на гитаре. Развивать музыкальный слух. Сам не верил, что получится, но они были профи. И я оказался не первым их учеником. В качестве экзамена мне нужно было войти с завязанными глазами в сарай с текущей крышей, взять у дальней стены колокольчик и выйти, не намокнув и ничего не задев. По всей площади сарая под падающие капли была подставлена различная тара. Блюдца, вёдра, ковши, кувшины. Все разных размеров и разных материалов. Год я ходил в этот проклятый сарай каждый дождь как на работу. Всем было плевать, что егеря у нас в основном зверолюди, а у них слух на порядок тоньше. И только через год я сумел войти и выйти, соблюдая все условия.

Но больше всего я благодарен двум людям. Отрядному главе механиков, оружейнику и рунологу, вечно ворчливому гному Торину. И отрядному химику, алхимику и фармацевту, очень симпатичной, тонкой как тростинка, эльфе Сае. Эти двое стали мне отдушиной в череде тренировок, муштры и поединков. И на них же держалась военная мощь отряда.

Наличие аурного щита серьёзно снижало эффективность огнестрельного оружия. Для нанесения повреждения телу щит нужно было либо пробить, либо перегрузить, чтобы он не справился с количеством попавших в него снарядов. Этого достигали двумя путями. Либо усиливали каждый снаряд рунами и насыщали его магической силой. Этим путём я пошёл при создании своей винтовки. Либо увеличивали количество осколков от одного заряда на небольшом участке. Мои мины работали именно так.

В бою против нежити наиболее эффективно работала артиллерия. Расписанные рунами снаряды, пропитанные алхимическими смесями на основе сердец нежити. Картечь на близких дистанциях. Минные поля с магической составляющей. И всё это стоило просто огромных денег. Лишь наличие в отряде своих рунолога и алхимика позволяло на должном уровне поддерживать обороноспособность. Но наличие у каждого бойца холодного оружия и умения им пользоваться было обязательным. Проломить аурный щит расписанным рунами тесаком или топором было на порядок проще, чем пробить его же из ружья. И гораздо дешевле.

Капитан через свои связи оформил мне проживание и обучение в крепости. Учили меня они своими силами. Каждую осень мне привозили набор баз для изучения в этом году. Сая помогала мне отработкой знаний по биологии, химии, и гуманитарным наукам. Торин же помогал с физикой, электротехникой, которая мне была особо интересна, и точными науками. Но если что-то было непонятно, даже сам капитан не гнушался потратить свое свободное время на меня и помочь с заданиями.