Галина Андреева-Сапфиро - Подземелья Аркаима [СИ]

– Как вижу, так и вижу! Буду привыкать к своему новому видению!

Ауры, окружали не только живые существа, но растения и, даже, обычные булыжники. В школе никто не заметил, что я как-то изменился. Через пару недель, я перестал обращать внимание на туманную дымку, окутывающую все и вся. В свободное время я усиленно готовился к соревнованиям. Но оказалось, что моя трансформация не закончилась.

Сняв лыжи и рюкзак, я развел небольшой костер и подвесил над ним чайник. Пока вода закипала я, опершись о каменную Химеру, обозревал окрестности. Внизу в ущелье как всегда было темно. За ущельем в морозной дымке плыли призрачные вершины далеких гор. В противоположную сторону от ущелья простирался сосновый лес, выбеленный снегом. Тишина, белизна и покой. Мир был чист, как в первое мгновение его создания. Белесое выцветшее небо, на котором висел светлый диск неяркого солнца, казавшийся дырой прогрызенной в небосводе большим небесным червяком, довершало картину, от которой перехватывало дыхание. Я выбрался к Химере впервые в новом году, хотелось помедитировать в одиночестве, подготовиться морально к соревнованию, которое должно состояться через два дня в городском Спортивном центре.

После того, как я нашел ключ-кольцо в подземном лабиринте под Химерой, притягательность этого места для меня ослабла. Видимо раньше меня притягивала сюда аура кольца, а теперь его там не было. Я никому не рассказал о своей находке потому, что хотел сохранить подземное Убежище в тайне: а вдруг оно мне пригодится? Хотя как оно мне может пригодиться и в каком качестве я не знал, это было интуитивное чувство надвигающейся опасности, я знал, что в Убежище кроме меня никто не может проникнуть. У кого еще найдется спиральная родинка на ладони, с помощью которой я открыл Убежище? Поэтому я вырыл рядом с Химерой яму, поставил туда эмалированный бак с крышкой, в таком мать квасила капусту, положил в него альпинистское снаряжение и все это замаскировал, чтобы случайный посетитель не мог его обнаружить. Закапывая бак, я чувствовал себе почти идиотом: едва ли что могло произойти со мной до конца учебного года, а сразу после получения аттестата мы должны были уехать из поселка. Отец сообщил, что десятого июля он должен приступить к службе на новом месте назначения. Место он не назвал, но сказал, что это на Алтае. Мать обрадовалась, что мы будем жить ближе к бабушке, можно будет чаще ее навещать. Мне, правда, эта мысль совсем не понравилась.

Выпив кружку горячего чая с бутербродом, я сел на туристический коврик и углубился в медитацию, во время которой у меня было мимолетное видение. Я оказался в высоком круглом помещении, стены которого, казалось, были выплавлены из полупрозрачного темно-малинового стекла, за которым медленно текла лава. Словно я стоял в жерле затухающего вулкана. По периметру зала в стены были впечатаны крупные золотые иероглифы, шедшие в один ряд. В центре зала из каменного постамента в виде черного лотоса вырывался факел пламени, метра два в высоту. Темно фиолетовый – почти черный, у основания, он переходил в цвет индиго, затем в синеву, а на самом верху пламя становилось голубым. Переливающееся всеми оттенками от фиолетового к синему, пламя казалось огненным цветком, неописуемой красоты. Это был Храм, Храм Небесного Огня. Я поднял голову, вместо кровли надо мной плыли незнакомые созвездия ночного неба.

– Возможно, в храме есть купол, но я его не вижу, потому что он прозрачный, – подумал я и, подойдя к стене, стал вслух читать иероглифы. Я громко произносил слова на гортанном чуждом мне языке! Звук моего голоса и вывел из транса. Я очнулся и огляделся, чужой язык все еще звучал в голове, но смысл прочитанного текста я вспомнить не мог. Он ускользал от меня, распадаясь на затухающие гаснущие звуки. День склонялся к вечеру, солнце приобрело багровый вид и плавало в дымке над горизонтом. Я посмотрел на часы, прошло три часа.

– Неужели я так долго медитировал? – Удивился я.

– Надо поторопиться, чтобы успеть засветло вернуться домой.

Посидев несколько секунд, чтобы зафиксировать в памяти воспоминания о Храме, привидевшемся мне в медитации, я быстро собрал рюкзак, надел лыжи и отправился в обратный путь.

В город мы приехали накануне вечером, устроились в гостинице, поужинали, получили инструкции от тренера и легли спать. Тренер был незнакомый, раньше я видел его мельком лишь пару раз. Соревнования начинались завтра в три часа и должны были продолжиться три дня. В четверть финала я вышел легко, соперник был заметно слабее. Чтобы попасть в полуфинал, пришлось попотеть. И вот настал последний решающий день. До победы оставался один шаг. Это были мои первые крупные соревнования, не хотелось ударить в грязь лицом перед ребятами по команде и Маркелом. С утра я занервничал, не помогла ни дыхательная гимнастика, ни попытка медитации, ни упражнения на концентрацию. Внутри меня будто кто-то раскочегарил невидимую печку, кожа горела, мне стало невыносимо жарко. Я испугался, что вдруг повторится та же ситуация, что произошла в церкви, после видения архангела Гавриила, когда температура подскочила до сорока одного градуса, и хотелось зарыться с головой в сугроб.