Дмитрий Луценко - Сталкер от бога. Дороже жизни

Однако противник, не раз и не два обжегшись с нестандартным сталкером, похоже, в отличие от него самого, сомневался даже в старых верных рецептах. Как иначе объяснить внезапное появление телепорта? И без него у сектантов был избыточный перевес в силе, зачем им понадобилось все усложнять? Или у этих любителей шахмат все предусмотрено? В общем, Меткий шагнул, ожидая, что попадет из огня да в полымя, так как играя с шулерами, бесполезно надеяться на честную игру. Не подвели, гаденыши.

Телепорт, через который он только что переместился, моментально стал односторонним. Наверное, сейчас кто-то чрезвычайно довольный собой, сидя за пультом оператора, вопил что-то вроде «допрыгался!!!» – ведь сталкер оказался не где-нибудь, а на поперечной балке под крышей первого энергоблока, разрушенного при аварии. С другой стороны, стремление разыграть до верного не раз заставляло людей забыть древнюю мудрость «лучшее – враг хорошего». Могли же ведь, потеряв пять-десять фанатиков, добить прижатого к стене Меткого, но нет, решили сыграть красиво.

Пульс сталкера, подскочивший еще в тот момент, когда он шагнул в неизвестность, теперь просто зашкаливал от адреналина. Нужно убираться отсюда! До точки невозврата, которую ему обеспечит радиационный фон «Копейки», максимум полторы минуты. Там, где обычный человек впадает в состояние парализующего дистресса, у подготовленного все движения, наоборот, становятся стремительными. Меткий закрепил за металлоконструкцию и сбросил вниз фал. Не дожидаясь, пока полностью размотается бухта, подцепил лебедку для ускоренного спуска, защелкнул карабин и прыгнул с балки. Десять секунд!

На месте активной зоны реактора – пустое пространство и переплетение изогнутых обрывков труб, свисающих с его вставшей почти вертикально верхней крышки. Вот там справа, помнится, должен быть проход, уводящий в подреакторные помещения. Касание ногами поверхности, одним движением отсоединился и теперь бегом! Двадцать секунд!

«Резче, Слава, резче!»

То здесь, то там виднеются обломки, бывшие когда-то частью активной зоны реактора. Попадаются также фрагменты тепловыделяющих сборок, ТВЭЛов и непосредственно топливные таблетки собственной персоной. Бег по развалинам напоминает слалом, не дай Боже оступиться! Меткий неплохо помнил, где находятся парораспределительный коридор и бассейн-барботер, главное, чтобы ничего кардинально не поменялось за прошедшие три года. Тридцать секунд!

Прежний проход завален обломками, будь прокляты сектанты и их хозяева! Назад к реактору, его нижняя крышка частично разрушена и там тоже может быть лазейка. Есть! Сорок секунд!

То тут, то там попадаются застывшие потоки коричневого или зловеще черного цвета, напоминающие по виду лаву – свидетельства того, какие температуры и силы бушевали здесь в свое время. Матовая поверхность одних схожа с керамикой, другие ближе к пемзе. Отшельник как-то объяснял Праведникову, что количество продуктов деления примерно вдвое превышает число разделившихся ядер, что и приводит к радиационному распуханию ядерного топлива, то есть росту объема с образованием пор, заполненных газообразными продуктами деления. Один вид этой лавы, излучающей смерть, может заставить сведущего человека, оказавшегося волею судеб рядом, покрыться холодным потом.

Пятьдесят секунд и три миллиарда микрорентген на счетчике! Бегом, не сбавлять темп! Поток привел к проплавленной в бетоне дыре, прыжок в неизвестность – и приземление в очередном туннеле. Легкие заходятся от беготни по радиоактивному лабиринту, но выхода все нет. Местами виднеются странные по форме и цвету кристаллы, более уместные в горной пещере. Однако, судя по излучению, исходящему от них, если вода и причастна к их рождению, то отец явно уран. Минута!

Мелькают какие-то бассейны, резервуары, громоздкие электродвигатели и насосы, вытяжные турбины и змеящиеся по стенам трубы. В скачущем луче фонаря много странной пыли, сверкающей, словно блестки, что наводит на мысль о ее необычной природе. Дозиметр сходит с ума, выдавая на экран запредельные значения, подтверждающие, что маленькие частички отнюдь не безобидны. Поворот налево, какой-то технический коридор, снова налево. Минута десять секунд!

Время, кажется, застыло, но его все равно осталось так мало! Дыхание обдирает горло.

«Терпеть, боец, терпеть и не сбавлять скорость! Солдат всегда бежит, сколько может, а потом еще сколько надо».

– Теперь два раза направо, – сказал внутренний голос.