Владимир Буров: Семнадцатая карта

Еще два слова о Соньке Золотой Ручке. Скорее всего, она не имеет прообраза среди известных людей. Я думаю, это воспоминание Василия Мелехова о двух своих школьных учительницах. Одну он любил, а другую ненавидел. И обе они слились в образе Соньки Золотой Ручки.

Вперед? Поехали.

Я спрятал пресс долларов под рубашку, и мы поехали в Зону. У этих девушек здесь была машина. Опель старого образца.

— Я не понимаю, зачем мы едем на Зону? — там всех расстреливают.

— Это не наше дело, — ответила Настя.

— Мы тебя сдадим, получим денежки и тю-тю.

— А ты? — я повернулся к Андестенду.

— За меня не беспокойся.

— Как знать, как знать, — пробормотал я. — Вдруг насчет тебя не поступило распоряжений? Приедешь, а тебе твой член длинный оттяпают. Дадут в руку и скажут: держи. Пока мы винтовки заряжаем.

Андестенд отвернулся и глубоко задумался. А вдруг и правда на него не придет разнарядка? Пока там разберутся. Н-да, печально. Как всё печально. Девушки тоже молчали.

— Сколько?

— Что?

— Сколько вам за меня предложили?

— Немного. Вы не заложник, а простой зек. Всего три тысячи.

Через минуту я сказал:

— Пять.

— Что пять? — спросил Анд. — Пять тысяч долларов за твою свободу? А я как же?

— За твою свободу я бы не дал и доллара.

— Если бежать, то вместе, — сказала Катя.

— А то нас тоже расстреляют. Вместо тебя. — И еще Настя добавила со вздохом: — Мы не продаемся.

— Если бы у тебя был миллион, — мечтательно протянула Катя.

— И то бы мы еще подумали, — сказала Настя.

— Будем надеяться на лучшее, — сказал шнырь.

Из доклада агента ФСБ майора Екатерины Литовской генерал-лейтенанту Федерального Управления Государственной Безопасности Романову Ю.В.

Группой проходчиков Временного Тоннеля между Российский Федерацией и Силиконовой Долиной в Чикаго был обнаружен тайник. За стенкой с символом в виде перечеркнутого тремя полосами зеркальца с ручкой был найден бывший в употреблении ноутбук Сони, Валио и к нему две дискеты. Ноутбук находился в ящике из Червонного Золота девятьсот девяносто девятой пробы. Снаружи ящик был оформлен в виде Зодиакального Ноева Ковчега. То есть состоял из Тридцати трех квадратов. Шестой квадрат во втором ряду имеет красный цвет. На нём изображено такое же зеркало, как на стене, за которой находился тайник. Внизу зеркальца надпись на немецком языке:

Контрразведка генерал-полковника Ракассавского

И число: 22.12. 1943 года.

Сам ноутбук 1988 года выпуска.

На одной дискете корявым почерком нацарапано:

Запретная Зона

На второй:

В окопах Эстэ

Как известно корпус генерала Ракассавского пропал без вести в 1943 году во время штурма Города Эстэ. Вот подряд обе распечатки.

P.S. Все проходчики смены, обнаружившей тайник, в количестве двадцати одного человека расстреляны мной лично. Среди них: три доктора наук, одиннадцать кандидатов и семь МНСов.

И лучшее действительно произошло. Перед ликвидацией лагеря решено было провести среди зеков воспитательную работу. Так им объяснили.

— Товарищи! Тихо, товарищи! Товарищи заключенные! Поймите меня правильно, — сказал начальник колонии. — Я вам ничего не могу обещать точно.

Шум и крики:

— Продолжайте, пожалуйста!

— Может быть, я повторяю, может быть, перевоспитавшихся и отпустят. Не знаю точно. Попробуйте, гос… товарищи. Чем черт не шутит. Даже из обезьяны произошел человек. А она была ничем не лучше вас. В общем, заканчиваю. Кто не перевоспитается, того я сам лично разделаю, как бог черепаху. — И он скрылся за дверью балкона.

— А че делать-то надо? — спросил заключенный по кличке Василий Аксенов.

— Да помолчи ты хоть чуть-чуть, наконец, — сказал его друг Солженицын, по кличке Писатель.

— Ты сам заткнись. Писатель. Слова не дает сказать.

Воспитательный спектакль написал сам начальник Зоны. Но снимать его на пленку должны были прислать специального режиссера с шестнадцатью операторами. Чтоб было не хуже, чем в Голливуде. Точнее, выехали на ликвидационную Зону два режиссера. Но пока что не приехал ни один. В общем-то, и весь этот спектакль был затеян только потому, что ликвидационный батальон сильно задерживался по погодным условиям. А силами одних только работников Зоны ничего нельзя было сделать. Единственное, что они могли, это выступить в ролях, не приехавших на презентацию ликвидации режиссеров, актеров, политических и других деятелей. Надо было как-то отвлечь внимание заключенных от предстоящей тематики. Многие… нет, все ведь были категорически против ликвидации Зоны. Да еще с предварительным отрезанием членов.