Ярослав Георгиевич - Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]

Жалобно скрипнула дверь, свет масляных ламп осветил фигуру ввалившегося внутрь посетителя – и правда, весьма преклонного возраста, неряшливого, с длинными слипшимися седыми волосами, обрюзгшим лицом и мутными глазами. Нетвёрдой походкой он проковылял до грубой деревянной скамьи у ближайшего столика. Неуклюже плюхнувшись на неё, заплетающимся голосом позвал владельца заведения, который, скривившись, тут же прошествовал навстречу, с кувшином домашнего вина. Сосуд был молча поставлен на стол, рядом – деревянная кружка, и всё это было сделано без единого слова. Видимо, посетитель являлся частым гостем заведения, и его вкусы и предпочтения были давно известны. Дрожащими руками налив себе вожделенный напиток, при этом, разбрызгав часть на себя и на доски столешницы, старик, зажмурившись от удовольствия, начал пить.

Однако очень скоро он был вынужден прерваться – к нему подсел прошедший с другого конца помещения благообразный господин, тоже седой, но опрятно выглядящий и одетый, как зажиточный буржуа, всем своим видом создававший ощущение обеспеченного человека. Которое тем более подкреплялось тем, что сзади этого господина встал мальчишка-слуга, в камзоле, который был ему явно великоват, и дурацких пышных панталонах – парень будто специально одевался так, чтобы создавать контраст своему хозяину. В этом не было ничего необычного, многие богачи поступали подобным образом – стараясь подчеркнуть свои качества, держали рядом людей, которые были уродливее, толще, глупее, чем они сами.

– Можно угостить вас?

– Ну… Можно.

– Корчмарь! Лучшего вина мне и моему другу!

Выдержав небольшую паузу, седой господин заговорил:

– Генрих, Ефрейтор Инженерных войск Императорской армии, я не ошибся?

– Допустим, так. С кем имею честь?

– Есть одно дело к вам. Надеюсь, мы окажемся полезны друг другу, – вопрос остался проигнорированным.

После этой фразы в помещении повисла тишина – больше посетителей не было, а все расположившиеся у стола молчали.

– Слушаю, – наконец, спросил старик.

– Нужны ключи шифров первого и второго уровней. Плачу, сколько скажете.

– Зачем? Империи почти уже пятнадцать лет, как не существует. Эти ключи теперь бесполезны, – Генрих заметно протрезвел.

– Зачем – это моё дело, уж простите. Так что, можно рассчитывать на вас?

– Я, вообще-то, давал присягу. Одним пунктом там было – не разглашать сведения, представляющие государственную тайну…

Тем временем, на стол было поставлено два кувшина. Но к ним никто не притронулся.

– Вы же сами до этого сказали, что империи уже давно нет.

– Империи – нет. Присяга – есть. Ещё вопросы? И, если что, прошу вас учесть – я стар и ничего уже давно не боюсь. Запугивать меня бесполезно.

– Запугивать никто и не собирается. А вот предложить…

Благообразный господин достал из висящей на поясе сумки увесистый мешочек, положил его перед ефрейтором несуществующей армии и развязал.

– Этого хватит, чтобы начать своё дело. Больше не придётся работать. А может, появится возможность отомстить кому-нибудь. Решай сам, Генрих. Продолжать гнить здесь, или – в один момент кардинально изменить своё жалкое существование. Вновь стать человеком. Взять всё то, что было отобрано войной…

– А вы змей… Змей искуситель… И, Кровавые Боги, как же сладко поёте!

– Если сомневаетесь… Так и быть, вот ещё. Но это – максимальная цена, на которую я готов пойти.

На столе, радостно звякнув, появились ещё два тугих мешочка, равных по размеру первому.

– Мне надо подумать.

– Нечего думать, Генрих, соглашайтесь! Одна мелочь, нарушение присяги, за что всё равно уже никто не сможет покарать – и вы богаты, можете начать жизнь сначала. Так что, по рукам?

Небольшая пауза. А потом, ефрейтор стукнул кулаком по столешнице.

– А, была не была! Хорошо, я согласен.

– Забирайте, это теперь ваше. И – коды можете вбить вот сюда, – кивок, и мальчишка-слуга поставил на стол чёрный ящик, со старомодным сенсорным дисплеем и кнопками. – Заодно, сразу и проверим…

Чуть спустя, так и не представившийся господин вежливо распрощался и удалился, всё так же в сопровождении своего лакея. А старый Генрих остался, вновь в одиночестве, сидеть и пить, нарезавшись в итоге до запредельной даже для себя самого степени.

Slice FFA157D60012CE15

В узком корабельном коридоре стояли двое мальчишек. Один, в какой-то странной, вычурной и изрядно великоватой одежде, видимо, шёл из камбуза – в руках у него был поднос. Второй, в замасленном оранжевом комбинезоне члена корабельной команды, скорее всего, юнга – загораживал проход и не давал первому пройти.