Николай Коробов - Время оружейников

– Успеешь везде, капитан, особо не спеши, настреляешься еще, поди.

– В смысле?

– Да в прямом смысле, – улыбнулся старик, – автомат на предохранитель сегодня не ставь, и проследи, чтоб девчушка твоя нож не потеряла, хороший нож иногда решает все почище пули. Ага.

– Да хватит меня пугать, – растерянно протянул Тигренко.

– Больше не буду, – опять рассмеялся старый механик, и непринужденно продолжил, – там Тимошка в гараже коляску готовит, так что иди, собирай свою гвардию, и опохмелить не забудь своего друга, а то он автомат не с того конца держать будет весь день.

Тигренко нахмурился, слова Кастанеды родили в душе какие-то тревожные ожидания.

– Мне следует чего-то опасаться?

– В этом мире, всегда приходится опасаться. Ладно, капитан, не ломай голову, я и сам не знаю что и как, не ясновидящий я, просто иногда мерещатся смутные образы, ну и стараюсь предупредить по мере сил, бывает и ошибаюсь в толкованиях.

– А мне вчера сказали, что не бывает такого.

– Бывает, как не бывать. Ладно, оставим мистику, не готов ты пока к этим разговорам, давай-ка вот что обсудим, вы ж к Игорю едете?

– Ну да, – кивнул Тиграш.

– Ну, так вот, капитан, будет у меня к тебе просьба, выполнишь, не пожалеешь.

– Что от меня требуется?

– Да сверток один передать, – Кастанеда хрустнул узловатыми пальцами, – сверток бесценный, жизненно важный, я бы сказал… если конечно уже поздно не станет.

– Что в нем? – заинтересовавшись, спросил Роман.

– Не могу сказать, – пожал плечами механик, – и обязательное условие, сверток должен быть доставлен адресату, в целостной упаковке.

Тигренко улыбнулся, чертов старик, даже сейчас темнит и напускает тумана. Глянув на собеседника, заметил мелькнувшую улыбку, и, не сдержавшись, рассмеялся.

– Ладно, отвезу я твой сверток, давай его сюда.

Кастанеда достал из наколенного кармана, небольшой куль: трубочка промасленной бумаги сантиметров тридцати, перевязанная шпагатом. У Тигренко мелькнула мысль, что старик заранее знал о его согласии. Протянув сверток капитану, старый механик произнес:

– Обязательно в руки старухе Клаусе передай, никому другому не отдавай.

– Понятно, – Тиграш спрятал, оказавшийся неожиданно тяжелым, сверток во внутренний карман.

Секунду Кастанеда смотрел на него, затем качнул головой, произнес:

– Лучше за пояс заткни.

Тигренко кивнул, но перепрятать посылку не успел, из гаража урча мотором выкатился Урал с коляской, явно переделанной самостоятельно местными кулибиными под два пассажира. Сидящий за рулем Шланг, лихо крутанув руль, едва не перевернув мотор, остановился рядом с ними, подняв облако пыли.

– Ну, что, капитан, готов к поездке!? – байкер был еще довольно таки пьян, но за рулем вел себя вполне уверенно.

– Готов, – невесело ответил Роман, разглядывая находящегося под мухой водителя.

– Ну, запрыгивай, давай, – Шланг неопределенно мотнул головой.

Тиграш шагнул к коляске, но старик ловко перехватил его за локоть.

– За пояс спрячь кулек.

Капитан, улыбнувшись, демонстративно исполнил просьбу, протянул руку прощаясь. Кастанеда ответил крепким рукопожатием, и, глядя ему в глаза, произнес:

– Только в руки старухе Клаусе, и скажи привет от меня.

– Не беспокойтесь, передам, – произнес Роман, поудобней устраиваясь на сиденье.

– Я знаю, – Кастанеда хлопнул его по плечу и двинулся прочь.

Сборы не заняли много времени, Рысь уже дожидалась их, сидя на крыльце и воюя с помощью пластмассовой расчески с темными кольцами кудрей. Шланг наклонившись к нему, шепнул:

– Капитан, для тебя красоту наводит, хоть за ягодицу ущипни, не будь болваном.

Тигренко оставил его фразу без комментариев, вылез из коляски, подошел к вставшей девушке, улыбнувшись помимо воли, произнес:

– Ну что, красавица, готова к поездке?

Кристина широко улыбнулась, сияя зелеными глазами, подхватила лежащий у ног пистолет.

– Конечно, готова, Ром. И интересно, и страшно, но больше все же интересно.

– Занимайте места согласно купленным билетам, – хохотнул Шланг, выкрутив ручку газа на максимум и заставляя мотор взреветь раненым бегемотом. Кристина испуганно дернулась, и тут же разозлилась, ноздри ее недобро раздулись, но в коляску уселась молча.

– Ох, и придурок, – прошептал себе под нос Тигренко, заходя в дом за автоматом и сумкой. Делать замечание полупьяному байкеру смысла не было, он лишь позубоскалил бы в ответ. Так что приходилось только надеяться, что скоро хмель выветрится из светловолосой головы переговорщика мотоциклистов.