Юрий Иванович - Второй шанс

В следующий момент он запустил искру инициации процесса омоложения, и трёх мужчин скрыло за сияющей поверхностью кокона. Надолго скрыло, как никогда. Наверное, с полчаса прошло, прежде чем пелена рассеялась, и глазам целителей предстала сильно изменившаяся картина.

На месте молодого и сильного парня, Аргота Липоксайского, стоял согбенный, исхудавший, лысый старец лет восьмидесяти. Царя со спины с кряхтеньем подпирал тщедушный ребёнок лет десяти.

И только сам Анахарсис, помолодевший лет на пять, в полном здравии и в совершеннейшей телесной форме, стоял, растерянно пытаясь проморгаться. Похоже, он никак не мог понять, где находится и что с ним случилось.

Постепенно композиция из трёх тел распалась, и первым заговорил кашлянувший смехом лысый старик.

– Однако! Догадывался, что посторонний в поле воздействия – это рискованно, но чтобы настолько! – сказал он и обратился уже к мальчику, обиженно скорчившему рожицу: – Ничего, Приакс, зато теперь ты на «встречном курсе» поработаешь. Только и осталось тебе, что как можно быстрей научиться запускать искру… И тут уж нам обоим придётся постараться…

– Ну да, – согласился ребёнок, прекративший себя разглядывать и чуть не сплюнув при этом от расстройства – никакой солидности! – но целителям всё-таки приказал тоном, не терпящим ослушания: – Приоденьте царя… И ногти с него немедленно срежьте! А ты, Аргот, сможешь прожить сколько надо?

– А куда он денется! – отозвался Александр, словно речь шла не о нём. – Да и я надеюсь, что не раз свидимся…

Тут и высший правитель империи стал соображать, что к чему, и осторожно попытался похлопать старца по плечу ручищей с длинными ногтями:

– Спасибо, что меня спас! – и добавил громко, словно на огромной площади: – Да не пребудешь отныне без царских милостей! А посему нарекаю тебя кровным братом своим, равным мне по знатности рода и во всех остальных правах. И дарую тебе в жёны царицу Табити из рода Иелькона и царицу Симелию из рода Ракимет! Да будет так!

В зал уже вливался ручеёк проворной прислуги. По коридорам ликующими криками передавалось радостное известие, что царь спасён и полностью здоров. Кто-то распорядился о предстоящем банкете. Кто-то – о намечающемся празднестве. Кто-то – о начале штурма двух оставшихся крепостей с заговорщиками.

Великая империя Скифов продолжала своё существование.

Колесо истории «нового» мира со скрипом и хрустом отвернуло от разверзшейся перед ним бездны и двинулось по новому маршруту.

А потомок, находящийся в жутко постаревшем теле вчерашнего пастуха, всё шептал и шептал что-то важное на ухо внимательно слушавшему его мальчику.

Стажёр, только что вернувшийся с объезда по Малиновке и её окрестностям, ввалился в приёмную участкового и в недоумении замер на пороге. Возле стола с батареей пустых бутылок и мизером закуски восседал изрядно пьяный Горбушин. Пялясь куда-то сквозь стенку, он заунывно мычал мотив песни «Ой ты, ворон, да не вейся».

– Игорь Леонидович? – ошарашенно пробормотал стажёр. – Как же вы так?.. Что случилось?..

– Уехала! – прервав мычание, скорбно сообщил участковый. – Уехала и уже больше никогда сюда не вернётся…

– Это вы о ком? О Ларисе Фёдоровне? – проявил завидную догадливость будущий офицер. – Так она же ненадолго, только в отпуск, с детьми у моря побыть.

– Э-э-э… если бы…

– Да я сам с ней говорил! – искренне заверял парень. – Она сказала, что в сыродельню душу вложила и ни за что её не оставит.

– Ха! А чё ей там делать? – пьяно качнулся Горбушин. – Её бабка там, и дедка… Бегают, как наскипидаренные… Ещё и этот… оживший на твороге Боровик во всём им помогает.

Стажёр и дальше продолжил убеждать своего наставника. Мол, Галина Григорьевна вскоре домой собирается. Посвежевшего и активного Боровика, то бишь Пашку Емельянова, уже сестра приходила к себе в дом забирать. Слёзно просила её простить, что не поверила в полное выздоровление брата. Вроде помирились, так что вскоре родственники станут жить вместе.

Ну а остающийся Андрей Григорьевич Козырев, хоть и сам резко прибавил здоровья, сам долго всё равно не справится. В его-то возрасте никакие чудодейственные сыры не помогут. Да и сам говорил, что внучатая племянница обязательно вернётся. Только детей морем побалует да по домам отправит. Пацанам ведь всего по шестнадцать, им ещё учиться и учиться, а не в селе трудную копейку зарабатывать.

Выслушав такие объяснения, участковый чуток успокоился, но своего удивления скрыть не мог.