Юрий Иванович - Второй шанс

Буддий никак не мог насытиться и, отвлекшись на мгновение от очередного лакомого кусочка, распорядился:

– И чего-нибудь вкусного уложите прямо в повозку. Пока доедем, тоже время не будем терять даром…

Хорошо, что успели собраться и приготовиться к выезду заблаговременно. Потому что всё равно пришлось выезжать минут на десять раньше, чем намеревались. Из Светополиса примчался первый посыльный, которого отправляли к главному целителю империи с редким лекарством. Он принёс неутешительную весть: Анахарсис совсем плох и его состояние продолжает ухудшаться.

Тут уже стало не до украшения волос брошками с драгоценными камнями или надевания на пальцы многочисленных перстней. Приакс сорвался с места, словно ураган, увлекая за собой всех и вся и отдавая на ходу последние распоряжения. Одно из них относилось к наследнику царя Липоксая:

– Старайся даркану из рук не выпускать! – Второе – гонцу, вскоре умчавшемуся вперёд отряда на самом быстром коне: – Пусть приготовят Ближайшего! И чтобы у него на теле не осталось ни кусочка одежды! Поспеши!

Через минуту все они ринулись в город. Повозка с такой скоростью мчалась к главному дворцу Светополиса, что академик изрядно перетрусил. Всё-таки такого понятия, как гладкое шоссе, здесь не существовало, и на особо сильных выбоинах тяжеленное средство передвижения подскакивал вверх почти на метр. Экстремальное вождение на джипах по пересечённой местности двадцать первого века и рядом не стояло с гонкой на парадной повозке главного жреца по улочкам столицы Великой Скифии. Наверное, раз десять казалось, что уже всё…

Но судьба миловала. Или возничий оказался асом своего дела. Поесть, правда, не удалось, ибо припасённую пищу всю растеряли. Зато языки получилось не откусить.

Во дворце, двигаясь по коридорам и анфиладам залов к покоям Ближайшего, стали переговариваться на совсем, казалось бы, отвлечённую тему:

– Ты когда там , у себя, собираешься отправиться в путешествие к большим дарканам? – вопрошал Приакс.

– Планируем через несколько дней, – доложил Александр. – Так все втроём и отправимся.

– Запомнил, где примерно дворец располагается по отношению к моей усадьбе?

– Найду! А тронный зал где?

– Вот в том и вся сложность для тебя будет во время поиска, если столица «старого» мира превратилась в руины. Главный зал с троном находится на три уровня ниже выступающего фундамента.

– Почему так?

– Город строился очень давно, и точных сведений об особенностях именно такой архитектуры не сохранилось. Так что учитывай и заранее соображай, сколько тысяч людей тебе понадобится для раскопок.

– Сообразим… Да и не сразу я этим займусь. Вначале попытаюсь отыскать большие дарканы и воспользоваться ими для связи с моими потомками.

– Может, ты и прав… Но я тебе ещё не сказал о захоронениях, – признался буддий, понижая голос. – Во все времена считается, что нарушить целостность усыпальницы – кощунство. Поэтому мы, нынешние, даже не подозреваем о тех вещах, которые сопровождали царей в последнем пути. Но как по мне, тогдашние жрецы были несколько туповатыми и ограниченными снобами. А цари слишком тщеславными, спесивыми, жадными и самонадеянными. Поэтому дошли легенды и намёки в некоторых записях, что в первые усыпальницы уложены баснословные ценности. Но не в смысле злата или драгоценных камней, а в плане исторических ценностей, свидетельств культуры и предметов из погибшей Гипербореи. Да и солидное число уникальных артефактов наверняка там схоронено. Не удивлюсь, если там и некоторые малые дарканы остались…

Парень только и успел кивнуть лысой головой, прекрасно уловив главную мысль: забравшись в усыпальницы, можно наткнуться на такие чудеса и редкости, что трудно представить.

Они вошли в покои Анахарсиса, и стало не до разговоров. Буддий выгнал оттуда почти всех, оставив лишь нескольких целителей, а потом вместе с ними, под руководством академика Коха попытался установить умирающего царя в нужное положение. Тот уже почти ничего не соображал от боли, чуть не теряя сознание от встряски и потери крови из открывшихся ран.

С каждой минутой жизнь Ближайшего утекала. Дошло до того, что установить его как положено и зафиксировать не представлялось никакой возможности, и Александр Свиридович решил рискнуть:

– Приакс! Держи его! Просто держи! – заорал он, поднимая правую ногу над полом. – Или – так, или – никак… И глаза всё-таки закрой!..