Сергей Вольнов: Зона Посещения. Калибр памяти

Инфопанель над десантным люком, горевшая весёленьким сиреневым светом, потемнела и стала хмуро-фиолетовой, предупреждая о приближении кромки первого круга. Но граница и без того напомнила о себе знакомым ощущением, волной озноба, окатившей тело на секунду и схлынувшей. Это потому что у Дана высокая степень адаптивного иммунитета, и его организму почти не угрожает смена жизненной реальности. По крайней мере разница между Большой землёй и внешним кругом Трота точно не…

Сооружённый ещё при Союзе железобетонный исполинский Вал, впоследствии нашпигованный достижениями современной технологии, остался где-то там, внизу, позади; теперь и незримая линия начала территории собственно первого круга проплыла внизу; ещё несколько минут погружения в ночь, и наконец инфопанель вспыхнула ярко-синим, что означало «прибытие на место» [1].

Буквально через секунду личный состав уже был готов к спуску. Оснащённый функцией распознавания «свой-чужой» винтокрыл мог беспрепятственно пролетать над Периметром, и потому его не уничтожал карающий огонь. Только «свои» имели право пересекать границу.

Снова первым, нарушив установленный порядок, вниз пошёл командир. Уж очень ему не терпелось приступить к поиску.

Как только рифлёные подошвы ботинок коснулись поросшей травой почвы, Дан, чтобы не угодить под тяжёлую обувь уже спускавшихся по тросам подчинённых, сразу же отскочил в сторону. Ровно через восемь секунд шестеро мощных, экипированных и вооружённых до зубов бойцов стояли на окраине леса. Ещё раз, следуя предписаниям, они произвели инспекцию снаряжения и оружия, затем перегруппировались в «солнышко» и скрытно, не производя ни звука, двинулись.

Пятеро взяли на себя по отдельному сектору обзора, шестой же крался вслед за ними. В его задачу входил контроль происходящего в тылу, за собственной спиной, а следовательно, и за спинами товарищей. Вот отчего и прозвано было такое построение «солнышком»: замыкающий сзади – светило, идущие впереди – лучи.

Первое, что он почувствовал, очнувшись, вынырнув из беспамятства, – тяжесть в груди. Человек судорожно открывал рот, будто вытащенная из воды и брошенная на песок рыба. В широко распахнутых глазах заметались «мушки» разных цветов, мышцы одеревенели… Наконец воздух со свистом засосало в глотку, а уже оттуда – в трахею и лёгкие. Стоило организму получить необходимый ему кислород, и человеку сразу полегчало. Жжение в груди, звон в ушах, ломота в мышцах… Сейчас всё это вызывало животную, неподдельную радость. Наверное, такой же восторг от вдоха испытывает новорожденный.

Человек дышал жадно. Будто ему сказали, что воздух вот-вот закончится и перед смертью осталось только одно – надышаться, и уже совершенно не колышет утверждение, что это невозможно.

Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем понял наконец, что лежит на чём-то сыром и мягком и при этом смотрит в небо, испещрённое яркими звёздами. От осознания этого факта его встряхнуло так, что он резко подскочил, прикусив язык, поднялся на ноги и растерянно огляделся.

Ничего необычного человек не заметил, кругом ночной лес. В общем-то для большинства нормальных людей оказаться ночью посреди леса далеко не обычное времяпрепровождение, но этот человек воспринял случившееся очень спокойно. Как будто ему ночной лес давно был привычен, только вот он не мог вспомнить, почему так вышло.

Воздух… Далеко не с первого вдоха растерянный человек обратил внимание на странные запахи. Окружающая атмосфера сильно отдавала озоном, а когда подул ветерок, к озоновому запаху примешался смрад гнили.

Человек поморщился и, прислонившись к стволу ближайшего дерева, попытался вспомнить, как же тут оказался. Впрочем, полностью отрешиться от окружающей среды он себе не позволил. Его чувства оставались «здесь и сейчас»: зрение, слух, обоняние, осязание напряжённо изучали обстановку…

Как ни старался, ничего конкретно он вспомнить не смог. Озарения не случилось.

Осознав это, человек решил, что пора бы испугаться всерьёз. Ещё бы! Очнуться в лесу и не помнить, как оказался в ночи среди деревьев, не понимать, кто ты есть, и не быть в курсе, что вообще происходит…

Но, к своему удивлению, он легко, даже слишком легко принял сам факт потери памяти.

Почему так? То ли ему по жизни плевать на всё, то ли амнезия случается не впервой, то ли психика попросту крайне устойчива к стрессам разного рода.

Растерянность он испытал, да, но страха, в принципе нормального для городского жителя, вдруг заброшенного в ночной лес, почему-то нет и в помине…