Зеб Шилликот - Хищник Джаг. Ошейник позора

— Я буду очень осторожным, — пообещал Джаг, — вам не придется краснеть за меня.

Патч неторопливо кивнул.

— Да. Все это не больше, чем слова. С таким же успехом можно мочиться против ветра! Ладно, давай замнем это дело. Я с некоторых пор наблюдаю за тобой, когда ты моешься, что, кстати, происходит не так уж часто, и мне кажется, что ты парень уже достаточно развитый, чтобы загнать шершавого под кожу!

Новость не прибавила Джагу радости.

— Вы действительно считаете, что мне уже пора?.. — встревоженно спросил он с мрачным выражением на лице.

— Тут дело не в возрасте, — ответил Патч, пожимая плечами, — а скорее в размерах. И вот тут ты можешь мне поверить: уж если я говорю, что у тебя подходящий калибр, значит, так оно и есть. Сейчас я закончу смазывать сапоги, и мы отправляемся!

— Как, уже?

— Мы и так слишком долго ждали, если хочешь услышать мое мнение. Раз машинка в рабочем состоянии, она должна работать. Когда оружие готово выстрелить, его нужно разрядить!

Грязно-розовый фронтон низкопробного борделя возвышался среди нескольких развалюх по соседству со старым полуразрушенным гаражом.

Какой-то мазила, напрочь лишенный таланта и воображения, намалевал на фасаде жуткие создания, не забыв щедро наградить их могучими грудями и ягодицами. При этом он поставил их в такие откровенные позы, что неискушенному зрителю не приходилось гадать, что же кроется в самых сокровенных местах их слоновьих телес.

Если верить транспаранту, натянутому поперек входа в заведение и написанному тем же горе-художником, речь шла о «Последнем Эротическом Саде» перед пустыней. Этакий оазис страсти.

— Вы считаете, что выбрали подходящий момент для развлечений? — пробурчал Джаг, не спеша покинуть седло, тогда как Патч уже деловито привязывал повод своей лошади к коновязи, тянущейся вдоль всего фасада борделя.

— Я тебе уже все сказал, что думаю по этому поводу. Слезай, приехали!

— Меня несколько смущает моя внешность. Может быть, стоило бы немного подождать, а?

Джаг намекал на свой в который раз расквашенный нос, на желто-черные фонари под глазами и ухо, которое пришлось прижечь раскаленной иголкой.

— Этим дамам плевать на твою внешность, — расхохотавшись, заявил Патч. — Главное — у тебя есть все необходимое, чтобы оказаться на высоте на всех уровнях!

— Но я не совсем в форме: болит спина и все остальное, к тому же у меня повязка на боку…

Взмахом руки Патч решительно отмел все аргументы Джага.

— Ерунда, всего лишь царапина. Она не помешает тебе покувыркаться: что же касается твоих шрамов от бича, то они лишь придадут тебе веса в глазах слабого пола. Женщинам нравится тело в шрамах: это их возбуждает и пробуждает материнские чувства. Ну, давай, пошевеливайся!

Побежденный, Джаг, скрепя сердце, повиновался.

На красных задницах, намалеванных по обе стороны от входных дверей, предлагалось «меню» заведения с указанием услуг и цен на них.

— Ну же, шевели ногами! — по-отечески нежно велел Патч, подталкивая Джага в грязный, провонявший кислятиной холл.

Внутри их ждало такое же жалкое зрелище, что и снаружи. Тот же неизвестный халтурщик приложил свою бесталанную руку и здесь, усеяв стены безобразными росписями, на которых диспропорция решительно брала верх над реализмом. Все нарисованные им девицы поражали воображение слоновыми крупами и грудями-монгольфьерами. Чтобы клиенты валом валили сюда, близость пустыни действительно должна была серьезно сказываться. При виде всех этих карикатурных телок, пузырящихся округлостями, Джаг побледнел и почувствовал головокружение.

Смуглый щуплый человек, стоявший за стойкой бара, прилежно протирал стакан полотенцем не первой свежести. Чуть в стороне, устроившись за круглым столиком, две полураздетые девицы раскладывали пасьянс.

Они поднялись одновременно, скорее по привычке, чем из любви к своей профессии. Обе выглядели усталыми и равнодушными, собственно, так оно и было на самом деле. Вблизи их серые лица, несмотря на толстый слой яркого грима, выражали лишь глубокую усталость и разочарование таким существованием, их бесформенные тела без лишних слов свидетельствовали о бурно проведенной молодости.

— Привет, красавчики! Пришли поразвлечься, спустить пары? — квакнула одна из них, в то время как ее товарка выписывала круги вокруг Джага, прикидываясь невинным ягненком.

— Пошли вон, стервы! — рявкнул Патч. — И пусть к нам придет ваша хозяйка! Я хочу, чтобы для малыша предложили самый лучший товар, который имеется в этом доме! У него сегодня премьера и мне бы не хотелось, чтоб он набил оскомину, еще не распробовав толком угощения!