Сергей Слюсаренко - Синтез

– И не было арестов исследователей? Тех, кто хотел изучить механизм переходов между мирами? – Олег спрашивал, словно забивал гвозди. – И никаких заложников?

– Это частности, – отрезал Лано. – Это обычные элементы работы в таком случае.

– Я хочу их знать… Мы же должны быть откровенны друг с другом?

Батрид молчал. Непонятно было – он молчал, не желая разговаривать, или просто собирался с мыслями.

– Хорошо, может, так будет и лучше, – в конце концов решился он. – Слушай.

Лано задумался, разговор давался ему очень тяжело.

– Я просто пропустил не важные моменты, несущественные. Да, я узнал, что работает серьезная группа, которая занимается такими исследованиями. И самое ужасное – ими руководил мой старый знакомый Трато Граценбург. Именно то, что он был там главный, да и организовал эти исследования тоже он, говорило очень о многом. Я знал, что Трато снедает маниакальная идея создать средство перехода между мирами. У него с детства был невероятный комплекс. Он перешел в Центрум еще юным и не смог вернуться назад. Не смог воспроизвести переход. Такое тоже бывает. Ну, тут еще надо учесть его характер, его невероятную амбициозность.

– Вы так хорошо его знали?

– Мы были друзьями, – грустно сказал Батрид. – Я даже думал, что Трато мой лучший и единственный друг. Но к тому времени мы уже давно потеряли друг друга из виду. Ладно, это не важно. Так вот, секретная полиция, вместо того чтобы аккуратно работать с этой группой, стала топтаться, как медведь в посудной лавке.

– Слон, – автоматически поправил Олег.

– Что слон? Что такое слон?

– У нас говорят «слон в посудной лавке». Такое животное, большое и неуклюжее. У него нос вместо руки. – Шергин показал, как может быть нос вместо руки.

– Не может быть такого животного, – категорически отрезал Лано. – Я изучал животных, которых доставляли в Центрум, у всех морфология и топология более-менее схожа с нашими. А тут… У него что, три конечности?

– У кого?

– У слона вашего!

– Нет, у него четыре конечности, – удивился Олег.

– Три ноги и нос? – не отступал Лано.

– Нет, четыре ноги и нос. – Безумный диалог затягивал Олега словно трясина. – Всего четыре конечности.

– А нос? Как же нос?

– Ну, это просто длинный нос, – спокойно ответил Олег.

– Но ты же сам показал, – профессор повторил жест Олега, приложив плечо к своему носу, – что у него такой нос. Суставчатый, с ладонью на конце.

– Нет, это была гипербола. Но ведь мы же не об этом говорили!

– Да, конечно, – с сожалением ответил Лано, которому очень не хотелось возвращаться к рассказу. – Ну, так вот, – продолжил он, – у Трато были свои люди в полиции, и он смог сыграть на опережение. Он был уверен, я об этом уже тебе рассказывал, что я храню некое мифическое устройство, которое может создавать переходы между мирами. Нечто, что он называл Дыроколом. Он решил, что, шантажируя меня, можно получить его. Он знал, как для меня важна моя семья, мои девочки…

Лано замолчал, словно у него пропал голос. Раскурил начавшую угасать сигару, собрался с силами и продолжил:

– К сожалению, у него все пошло не так. Мою семью убили еще в момент их похищения. У Трато были не очень профессиональные люди в команде. Этот мерзавец шантажировал меня, он говорил, что жизнь моей семьи зависит от меня. Они уже убили их и смели приходить ко мне, вести какие-то переговоры. Вымогать… Но полиция вычислила крота в своих рядах, он и признался, что заложников уже нет в живых. Потом был штурм. Граценбург скрылся.

– Трато говорил, что идея добывать антиграв из людей, которые могут создавать переходы, – ваша. Это так?

– Мерзкий лжец! – вспыхнул Батрид. – Я всего лишь говорил, что только особые процессы в организме человека могут открыть проход! А он все переврал! И это очевидная идея, если основываться на вашей же земной теории!

– Я понял, Лано. – Олег взял одну из сигар и, вопросительно глянув на профессора, закурил. – Во всяком случае, ваша семья отомщена.

– Надеюсь, он давно горит в вашем аду, – со злостью, которой не ожидал от него Олег, произнес Батрид.

Они посидели молча, каждый думая о своем. Тишину прервал грохот в дверь.

– Ну что там опять, – устало протянул профессор, тяжело поднялся и, держась за спину, словно она внезапно разболелась, двинулся к двери. Он повернул ключ в замке и с безразличным видом распахнул дверь перед визитерами.

А там, за дверью, оказались совсем неожиданные гости.

На пороге стоял Дуду. Он, как обычно, сверкал ложкой на цепочке и держал в руках шарик с водородом, который, казалось, давно потерял. Шарик нельзя было не узнать. Кроме того, голову мартыша украшал венок из листьев неизвестного Шергину дерева. Чуть позади толпились, переминаясь с ноги на ногу, мартыши. Много мартышей. А за ними стояла совершенно изумленная охрана Депозитария. Видимо, процессия лесных жителей так удивила охрану, что они не посмели задержать гостей. Среди мартышей выделялся один. Он, судя по седой шерсти, был старшим в этой делегации. Его почтенную голову украшал венок, но листья того же растения, что и в венке Дуду, были сделаны из серого металла. На шее у этого мартыша, как и у Дуду, болталась цепочка с символом, какие носили святоши Цада, – металлическим кругом. Из того же металла, что и венок. Олег узнал унунквадий. На поясе у мартыша висела мягкая кожаная сумка. Сумки были и у остальных мартышей, практически одинаковой формы, отличаясь только узором вышивки на коже. У Дуду сумки не было, видимо, по молодости лет.