Надежда Навара - Новая Зона. Тактика городского боя

Такси стояло у навеса, ярко зазывая сигналами аварийки. Десять быстрых шагов заставили ботинки хлюпать, а джинсы чуть ниже колена обзавелись собственной ватерлинией. Едва дверь захлопнулась, как шум дождя ушел на второй план, сменившись мелодией из радиоприемника. Таксист апатично повернул голову, потом молча завел двигатель и поехал неспешно, борясь «дворниками» со стихией, превратившей лобовое стекло в непроницаемую линзу.

Минут через пятнадцать образовалась прореха в дожде, машина пошла шустрее. Водитель скучал, пассажир на заднем сиденье глядел в окно, вполуха слушая радио. Доехав до нужного дома и оплатив проезд с небольшими чаевыми, он, почти не намокнув, нырнул в торговый центр. Прошел его насквозь и оказался на улице с другой стороны. Стоянка машин, затем узкая улочка и спуск на небольшую частную подземную парковку. Выходов она имела как минимум три, так что отследить, куда ты отсюда делся, возможно, но маловероятно.

Подняться в здание, пройти по узкому коридору и в одном из закоулков, ведущих к квартирам, постоять минут десять. Тишина. Никто не ведет. Это хороший знак.

Дальше выход во дворик, черный ход кафешки, встать на противоположной стороне улицы. Тридцать секунд пристального наблюдения в тени угла, где вывеска своим ярким светом маскирует стоящего. Смотреть в его сторону бесполезно, голубое сияние режет глаза. Любой интересующийся выдаст себя так или иначе. Пока спокойно. Сзади в переулок въезжает автомобиль красного цвета, блондинка, сидящая в кафе, лениво смотрит на улицу, парень с собачкой курит, сидя на лавочке под навесом. Чуть дальше паркуется велосипедист, приковывая своего железного коня к столбу, и, мокрый с головы до ног, стремительно вбегает по лестнице дома, чтобы скрыться в подъезде.

Тихо. Значит, все хорошо. Дальше несколько кварталов дворами. Путь выбран так, что соглядатаям придется либо делать большой крюк, либо идти по запутанному лабиринту старой Вены, где выходов на каждой развилке минимум четыре. Через три минуты быстрым шагом – остановка и ожидание. Хвост проявится в ближайшие сорок секунд. Или его просто нет.

Две минуты более чем достаточно: если и хотели вести, то забросили это дело еще в начале улицы. Тихо. Можно идти спокойно. Выход на проспект, дальше в подземный переход, опять несколько минут дворами, и вот он, пункт назначения. Маленький паб, на вывеске – горбоносый гриф и скромная надпись: Jedem Vogel gefällt sein Nest. [1] Букв.: каждой птице нравится свое гнездо.

Официант вглядывается в вошедшего, узнав, кивает и услужливо указывает на дверь, за которой кабинки с VIP-столиками. Место известное в узких кругах, с хорошей репутацией и очень нескромными ценами для заблудших. «Своим» – хорошие скидки и правильные места для разговора на любые темы. Хозяин заведения очень щепетилен в таких вопросах – своя клиентура превыше любых ценностей мира. Хочешь обсудить серьезные дела, приходи сюда и будь уверен: не прослушают и не помешают.

Войдя в VIP-зону, он пошарил глазами по сторонам. Во второй кабинке дверь приоткрыта, дым раскуренной сигареты, по запаху те самые «George Karelias & Sons», непередаваемую терпкость которых легко узнать издали. Еще один шаг – виден деревянный стол, на нем желтая пачка сигарет, рядом пепельница. Еще шажок. Кружка пива, начатая, глотка на три всего, не больше. Еще шаг. Массивный дубовый стул; спина в коричневой кожанке старого покроя, таких сейчас не делают. Еще шаг. Сидящий поворачивает голову и расплывается в широкой добродушной улыбке. Лицо все то же, но годы дают о себе знать. В уголках глаз появились росчерки морщин. Волосы немного выцвели, и ближе к вискам заметны серебристые пряди. Та же оспинка на щеке; ощущение, что немного запылилась.

– Bei Schnee und Regen! [2] В снег и дождь! – Человек в кожанке встает и протягивает ладонь пальцами вверх.

– Bei Wasser und Brot! [3] На хлебе и воде! – Руки сцепляются в рукопожатии на манер армрестлеров.

– А ты постарел, командир, – игриво напрягая руку, говорит человек в кожанке и, чувствуя, что соперника одолеть не сможет, добавляет с усмешкой через стиснутые зубы: – Эх, зря я надеялся!

– Рад видеть тебя, Дайс! – отвечает Мартин и садится за стол. – Ты тоже выглядишь не таким, каким я тебя помню. Уже не молод и не горяч. Сколько мы не виделись?

– Десять! – отвечает тот машинально на риторический вопрос, потом ухмыляется и, с интересом разглядывая собеседника, усаживается.

Через минуту в кабинку заглядывает официант, протягивает меню и жестом спрашивает, нужно ли посетителям поговорить о делах или у них неофициальная встреча. Быстро сделав заказ, оба друга молчат, пока их не оставят наедине. Как только дверь закроется, будут включены глушилки и подавители сигналов. Можно расслабиться и замышлять что угодно, вплоть до уничтожения Вселенной. Это останется здесь и дальше ушей говорящих никуда не пойдет.