Константин Кривчиков - Кремль 2222. Тобольск

А нео и не почесался. Опершись лапами на деревянный комингс, ограждающий люк по периметру, он попытался выбраться на палубу – но не успел. Как раз в этот момент древко стрелы взорвалось, превратив череп в расколотую чашу. А его внутренности разлетелись вокруг, забрызгав мозгами удивленные физиономии матросов.

Зрелище получилось настолько эффектным, что даже Сновид отвлекся на некоторое время. И сразу пожалел об этом. Пламя, обуглив до дыр сапоги, таки добралось до его кожи. Он заорал и задергал ногами, в надежде разорвать опостылевшую петлю. Та, похоже, находилась на последнем издыхании и все же продолжала держать узел.

Скрепя зубами, Павел снова засунул лодыжки в огонь. Он почувствовал запах собственного горящего мяса, но запах был пустяком по сравнению с чувством адской боли. Скажи кто раньше, что Сновид вытерпит такую боль, он бы не поверил. Тем не менее, он терпел. Стонал и терпел, чтобы разорвать эту проклятую веревку. А она никак не желала перегорать и рваться.

Уже в нескольких местах пылала палуба. Трещали смолой доски, периодически выбрасывая огненные брызги. Клубился дым. Среди пламени и дыма метались и отчаянно дрались нео и матросы-гао.

Мохнатые гребцы значительно превосходили матросов в количестве, не говоря уже о физической силе. Но в отличие от гао действовали разрозненно. Некоторые из нео, выбравшись на верхнюю палубу, тут же прыгали в воду. Видимо, забывая в тот момент, что не умеют плавать.

А вот шайны упорно старались взять ситуацию под контроль. Они боролись не только с космачами, но и с огнем. Даже пытались заливать его водой, опуская в реку ведра на баграх. И это несмотря на то, что галера могла в любой момент взлететь на воздух.

И вдруг Сновид увидел кешайна. Того самого, который опекал его весь минувший день. Он появился непонятно откуда и буквально вывалился на Павла из клуба дыма.

Скорее всего, кешайн пробрался от кормы вдоль фальшборта. В правой руке он держал обнаженный меч. А вот левая рука висела плетью. И шлема на окровавленной голове не было. Похоже, что тут успел поработать обрывком цепи один из нео.

Заметив Сновида, кешайн сильно покачнулся. Но все-таки удержался и сделал шаг вперед. И медленно, словно нехотя, поднял меч.

…вот он, топол…

Дальше Павел не думал. Он подтянул ноги и тут же выбросил их вперед, метя «ящеру» в бедро. И еще в момент удара почувствовал, как наконец-то лопнула веревка. Крепкие веревки умели вязать шайны, ничего не скажешь.

Кешайн не ожидал нападения. То ли Павел выглядел слишком беспомощно, то ли сам уже держался из последних сил. Так или иначе, он упал боком, угодив правой рукой на пылающую палубу. Той самой рукой, в которой сжимал оружие.

Прогоревшие доски с треском провалились, увлекая «ящера» за собой. Но он каким-то образом извернулся и сумел удержаться на верхней палубе. Правда, выронил при этом меч. А когда вскочил, Павел уже тоже стоял на ногах. И враги замерли друг напротив друга.

В отличие от мутанта у Сновида были целы обе руки – но связанные за спиной. И, по иронии судьбы, их связал вчера вечером этот самый кешайн. Поэтому «ящер» имел преимущество, невзирая на сломанную левую руку и разбитую голову. А еще через секунду он положил ладонь на рукоять кинжала, и преимущество стало подавляющим.

Так думал кешайн. Но в драке не на живот, а на смерть думать иногда вредно. Особенно в том случае, когда считаешь, что у тебя есть преимущество.

Поэтому Сновид вообще ничего не думал. Он рванулся с места и рыбкой врезался «ящеру» в живот. Тот опять проворонил удар, так и не успев выхватить кинжал. Отлетел на пару метров назад и приземлился пятой точкой в раскрытый люк. Аккурат на голову очередному нео, который карабкался по трапу наверх.

Что касается Сновида, то он перекатился по палубе и попытался вскочить на ноги. Но не смог, потому что получил в лоб очень ощутимый удар. Настолько ощутимый, что на мгновение потерял сознание и упал навзничь.

Когда открыл глаза, то увидел прямо над собой грузную фигуру нео. Тот стоял на раскоряку, поигрывая метровой цепью. И очень гнусно ухмылялся. Видимо, не видел, как за его спиной горит бочонок с порохом. Так и ухмылялся, скаля кривые клыки, – до того самого мгновения, пока не прогремел взрыв.

Когда он прогремел, мохнача разнесло в клочья. А Павла лишь подбросило на палубе – вот что значит правильно занятая позиция. Но он не успел обрадоваться – даже понять толком, что происходит, не успел. Потому что тут же рвануло по-новой. И этот взрыв был раз в десять мощнее предыдущего. А то и в пятьдесят.